— Для начала найдем себе пристанище. Раздобудем акушерку… Вот, скажем, наш рыцарь Рек прекрасно справится. Он, вероятно, многому выучился у своей няни-костоправа…

Она хохотнула. Смех получился жалким.

— Ян, мне не нравится так шутить… Мы поселимся в диком замке в горах… О, черт, я уже что-то такое читала, читала, читала!.. А через пару месяцев со всей округи сбегутся крестьяне с осиновыми кольями…

— Не сбегутся, — голос Семироля прозвучал так уверенно, что Ирена осеклась. — Не сбегутся… Я знаю, как решить этот вопрос.

— Ты его уже решил, — сказала Ирена шепотом. — Очень умно… хитрецов, что хотят обмануть Провидение, ты…

— …решив обратиться к Темному Толкователю, они уже переступают некую черту… И сделать этот шаг им куда труднее, чем подставить шею. Нам трудно понять, но такие здесь нравы… Да, я беру натурой. И Провидению плевать — он воспринимает это не как злодеяние, а как расплату. И с наивностью идиота еще и вознаграждает меня — за доброе дело… Судья, подобный этому Провидению, не продержался бы у нас в департаменте и месяца!..

Тускло позвякивал колокольчик.

Ирена было холодно. Холодно, стыло… тошно.

— Паразит, — сказала она шепотом.

— Что?

— Паразит… существо… паразитирующее… на других.

И потрогала свой живот. Семироль молчал.

— Ты по-прежнему хочешь отнять у меня ребенка? — спросила она медленно.

— Мы дополнительно обсудим этот вопрос…

— Мы ничего не станем обсуждать…

Мул испуганно фыркнул. Навстречу из-за поворота вылетел верхом на лошади Рек-Шиповник:

— Засада… Поворачивай! Засада…

И, покрывая его слова, налетел из ниоткуда топот многочисленных копыт.

…Поначалу Рек держался — но под вечер впал-таки в беспамятство. Две глубоких раны, и, по-видимому сотрясение мозга — в таком состоянии человека везут в реанимацию, а вечерняя сырость, холод и подстилка из рогожи — не лучшие врачи…

— Что мы можем сделать, Ян?

Семироль молчал.

— Но мы ведь можем что-нибудь сделать?

В минуту опасности бодрый мул проявил себя вполне достойным образом. Правда, роль его только в том и заключалась, чтобы бежать, бежать без дороги, нестись через редкий лес. Не опасаясь за целость двуколки, уносить с поля битвы поверженного рыцаря, испуганную женщину и деловитого упыря…

В свое время Ирена избегала описаний битв. Она понятия не имела, что чувствует человек, вспарывая противника заостренным железом. И даже начитавшись соответствующих книг, не умела употреблять к месту красивые бойцовские термины; обнаружив в сочинении коллеги сцену битвы героя против двадцати пяти варваров, она снисходительно усмехалась и пролистывала две страницы вперед. Или вовсе откладывала книгу…

Рек бился один против восьмерых. Просто потому, что ничего другого ему не оставалось — Семироль не успел завернуть мула с дороги в чащу, всадники, высыпав из-за поворота, увидели двуколку и устремились прямо к ней… Вернее, устремились бы, не встань у них на пути бескорыстный рыцарь.

Вряд ли Ирена сможет когда-нибудь описать эту битву. Слишком быстро чередовались события, ее скорости восприятия оказалось явно недостаточно… Семироль, прихрамывая, только еще добежал до поля боя, а нападающие уже отступили — их было пятеро, все ранены, а еще трое остались лежать на дороге, в пыли, вперемешку с брошенным оружием — о Создатель, успела подумать Ирена, что же скажет на это Провидение…

Рек тоже отступил. Семироль помог ему выбраться из-под лошадиного трупа.

Двуколка заскрипела, сообщая, что не вынесет троих; упырь-адвокат хлестанул мула, и началась гонка с запутыванием следов, с обламыванием колесных спиц, на грани катастрофы…

Очень скоро Ирена поняла, что если не перевязать рыцаря немедленно — гонка во многом потеряет смысл.

Они остановились под защитой какого-то бурелома, Ирена опустошила дорожную аптечку и, в лучших традициях авантюрного романа, пустила на бинты собственную нижнюю юбку. Минуту посидела, глядя прямо перед собой, вспоминая картинки из учебника по оказанию первой помощи; рыцарь мало походил на жертву автокатастрофы, а курсы военных медсестер Ирена не проходила…

Рек все еще держался. Улыбался и говорил, что Ирене зачтется доброе дело. И что у Высокой Крыши, возможно, пропадет охота заполучить ее к себе на разговор…

— А может быть, — задумчиво сказал Семироль, — они и впрямь хотят всего лишь побеседовать? Отсылают во все стороны шпионов, гоняются и ловят — затем только, чтобы ты прочла им лекцию по психологии творчества?..

Ирена мрачно взглянула на него — но не ответила ни слова; через несколько часов рыцарь сделался горячим, как котел, и впал в беспамятство.

Семироль и Ирена разожгли костер, укутали рыцаря в его же плащ и сели рядышком, потому как сделать больше было в общем-то и нечего…