Входят двое коренастых мужчин. На бедрах у них висят короткие мечи, на сапогах — ножны кинжалов.

— Элиза, леди Мальфицио? — спрашивает один из них.

— Я леди Элиза. — Я делаю шаг вперед.

— Идемте с нами. Вы тоже. — Он указывает на Умберто и Бенито.

Один страж встает за нами, и я слышу скрежет стали по камню, когда он обнажает свой меч. Умберто хватает мою руку, когда они ведут нас через несколько коридоров. Я с благодарностью сжимаю его ладонь.

Я неистово молюсь, когда нас подводят к массивной двери красного дерева. Дверь распахивается, нас подталкивают внутрь. Это великолепный кабинет с огромным камином и полированным столом. Меня немного подташнивает от пышности комнаты, позолоченных карнизов, плюшевого ковра и фестончатых занавесей. Здесь стоит пряный аромат ладана, как в палатке анимага. Я с трудом подавляю кашель. Охранники подводят нас к одному из диванов и заставляют сесть.

Открывается небольшая дверь позади стола. Входит морщинистый человек в простом платье, за ним следует князь Тревиньо. Рядом со своим спутником князь выглядит миниатюрным, но на его лице застыло резкое выражение. Его движения быстры.

— Леди Элиза, — говорит он музыкальным голосом. — Как я рад, что вы прибыли.

— Почему вы нас заперли? — спрашиваю я, потом добавляю: — Ваша светлость.

Его улыбка легка и очаровательна.

— Для вашей же безопасности, разумеется.

Я делаю вид, что не заметила лжи.

— В таком случае благодарю вас.

Но сидящий рядом со мной Умберто напрягается, и его тихая ярость дает мне силы сказать:

— Я была очень рада получить ваше предложение, князь. Я уверена, что союз между вашими и моими людьми будет весьма выгодным.

— О? — Его губы изгибаются, как будто это была великолепная шутка, и он поднимает бровь невероятно знакомым движением. Должно быть, у Косме не было никаких проблем с доказательством его отцовства.

Стоящий за его плечом морщинистый человек остается невозмутимым.

— Разумеется, — продолжаю я еще более подозрительно. — Умения моего народа и ресурсы вашего дали бы Его Величеству необходимое ему преимущество для победы над Инвьернами.

Он драматично вздыхает.

— Боюсь, никакого союза не будет, так как не будет войны.

Бенито чуть не вскрикивает. Мои ладони сжимаются в кулаки.

— Что вы имеете в виду?

— Я заключил сделку о мире. — Его голос звенит от гордости. — Тысячи жизней будут спасены.

Умберто качает головой.

— Инвьерны сожгут ваш город дотла, — резко говорит он. — Вне зависимости от того, что они вам пообещали.

— Нет, нет, вы ошибаетесь, — говорит Тревиньо, получая преимущество. Его безвкусный амулет скользит на цепи, шурша, подобно шепоту, и я вздрагиваю от горячего ответа Божественного камня.

— Я обнаружил, что они весьма разумны. С ними приятно иметь дело. Как раз вчера я получил от своего посла известие, что отравление распространилось по их лагерю. Они подумали, что я спровоцировал этот вопиющий акт войны. Я уверил их, что это не так. Тогда посол предположил, что за него ответственен Мальфицио. Каково же было мое удивление увидеть вас у себя на пороге на следующее же утро!

Теперь он расхаживает по кабинету, красный с золотом плащ развевается вокруг его лодыжек, открывая кинжалы на голенищах сапог.

— Все, что я должен сделать, чтобы сохранить свой город и народ в целости, это выдать вас им. Мне жаль, но ведь мир стоит того, не так ли?

Он оборачивается ко мне и наклоняется так, что его нос оказывается на расстоянии ладони от моего лица.

— Так что, миледи, вы расскажете мне, где находится ваш секретный лагерь.

Я сглатываю, отчаянно пытаясь придумать какую-нибудь умную стратегию, выдать какую-нибудь блестящую риторику, которая если не спасет нас, то хотя бы выиграет время.

— Я никогда не скажу вам этого, — вот и все, что я умудряюсь ответить.

Князь отступает и пожимает плечами.

— Скажете. Затем вы будете отправлены в лагерь Инвьернов, как показатель честности. По какой-то причине они отчаянно желают заполучить вас.

Он щелкает пальцами одному их охранников. Тяжелая рука ложится на мое плечо, и пальцы впиваются в кожу под ключицей.

— Нет! — Умберто вскакивает. — Берите меня. Я — настоящий лидер Мальфицио. Девушка только приманка.

Воздух в моих легких превращается в тяжелый камень. Нет, Умберто. Пожалуйста, не надо. Я качаю головой, надеясь поймать его взгляд, но он неотрывно смотрит на князя.

Тревиньо обращается к морщинистому человеку, в его глазах виден вопрос.

— Он лжет, — говорит человек. — Она — предводитель. И Носитель. Я сразу почувствовал ее камень. Мальчишка — ничто.

Священник! Оба они смотрят на Умберто, как два голодных койота, примеривающихся к сочному зайцу.

Ужас сворачивается у меня в животе.

Лицо Умберто застывает маской страха, но она тут же сменяется выражением смирения. Он поворачивается ко мне, смотрит на меня неподвижно глазами полными тепла, с такой смелой улыбкой на губах.