Убегать было бессмысленно, а щиту я уже не доверял. Огонь неотвратимо надвигался на меня, как огромная пылающая змея. Не прибегая к помощи медальона, я выставил вперед палец и высвободил формулу «Ледяного скипетра».

Холод и жар встретились на пол пути от меня и Жанны, взаимно уничтожая друг друга. Решая повеселиться, я сразу же призвал себе в помощь стихию ветра, направив ее на своего оппонента. Была бы на Элидеганс юбка, зрелище открылось бы незабываемое, а так девчонка только прикрыла глаза рукой и медленно отступала назад.

Обожженная в схватке с выпускником рука неожиданно заболела, из-за чего я поморщился. Битву неплохо бы закончить, но тогда зрители останутся недовольными. Пока даже прецедента не случилось, из-за которого я мог бы проиграть.

Дальнейшие полчаса сражения протекли довольно вяло. В основном я атаковал, не давая Элидеганс возможности на контратаку, но и следя за тем, чтобы она случайно не окочурилась. С каждой минутой моя уверенность росла, а ее падала. Дошло даже до такого, что девушка чуть не расплакалась, когда я в который раз блокировал ее атаку и гнусно рассмеялся ей в лицо, приговаривая всякие гадости. Боясь, что она может сдаться, я прибег к радикальным решениям. Опять подставил себя под ее магию.

В этот раз мое тело подлетело на несколько метров, а потом болезненно упало на перерытую от взрывов и ударов землю. Толпа радостно взревела, поддерживая свою фаворитку. Флажком же с надписью «Тод — чемпион» не махал никто.

Как только я встал, в меня врезалось еще два боевых заклятия, но, судя по их слабости, я сделал вывод, что мой противник почти истощен. Еще немного и свалиться без чувств. Этого только мне не хватало.

Медальон на груди заискрил разноцветными искрами; он хотел вмешаться. Представлять, что же случиться, если в ход пойдет сложная магия, я даже не пытался. Вскочив и расставив руки, я бросился на Элидеганс. Подбежав к ней, я начал по-варварски ее душить, изображая на лице страшное усердие. Девушка закашлялась, но нашла в себе силы произвести последнее заклятие.

Это была простенька магическая стрела, которую я к тому же не почувствовал, но, помня о горах золота и своем соглашении с «Преступниками» я свалился под ноги девушке, страшно корчась от выдуманной боли.

Прикрыв глаза и изображая потерю сознания, я слышал как радостно визжит толпа, как подбегает к Жанне Эскель со своими поздравлениями, как кто-то пинает меня под ребра… Эй, да меня действительно лупят! При чем человек сразу эдак четыре. Сжав зубы, я сдержал порыв вскочить и надрать им задницы.

— Вот козлина, — услышал я раздраженное. — Из-за тебя я проиграл сорок радуг!

— Да что там, я знаю парня, который поставил на него всю свою стипендию…

— Получи, гад!

По очереди ко мне подходили все недовольные исходом поединка и срывали злость на моем бездыханном теле. Если бы не «Доспех магии», который я успел произнести, то у меня не осталось бы ни одного целого ребра. Каждый из огромной толпы хотел подойти ко мне и угостить пинком. Кажется на этой дуэли озолотился один только я и букмекер.

Я стоял на коленях окруженный враждебными студентами. Хенк на всякий случай положил мне на плечи свои лапищи, чтобы я никуда не делся. Некоторые особо инициативные уже предлагали Жанне способы меня проучить. Эскель стояла рядом с нашей целью и хранила гробовое молчание.

— Он нанес оскорбление твоей чести, — говорила Шеннон Пирс. — Будет правильно, если ты поступишь так же.

— Свою честь я уже защитила! — тяжело дыша, но с самодовольством прохрипела Жанна. — Большего этот мерзавец не стоит.

Вокруг тут же закипел новый спор, все дружно решали, что со мной делать. Я плохо скрывал свое раздражение, но окружающие принимали его как должное. Они думали, что я проиграл и чувствую себя преотвратно. Знали бы эти олухи, сколько денег я поднял на этой дуэли…

— Нет сомнений, что этот человек опасен! — визгливо донесла свои мысли до всех одна из подружек Жанны, которая видно считала, что она следующая в моем списке. — Нужно принять меры, нужно чтобы все узнали…

Хенк сильнее сжал мои плечи, видно разминая пальцы. Я подумал, что хорошенько ему заехать в нос не помешает, когда все утрясется. Гвалт голосов вокруг меня тем временем нарастал; кто-то даже кричал, что мне нужно сломать ноги, да так, чтобы они не срослись. Ну и маги нынче пошли… малолетние варвары.

— А вспомните тех двух студентов! Говорят один уже погиб!

— Но никто не доказал, что это сделал он, нельзя судить его по простым слухам…

— Как же нельзя… Все знают, что именно он приложил к этому руку.

— Сломать ноги!

Мне стало неуютно, захотелось побыстрее славить, и забрать свой выигрыш. Босфор уже наверняка обдумывает варианты. Я настроился на Эскель и быстро вошел с ней в ментальную связь.

— Заканчивай этот цирк. Ноги видите ли они ломать мне собрались…