Шрифт:
– Это не военные. Это маскарад. Везли груз для нас под видом посылок для солдат в Ичкерию. Отсюда как раз отправляли самолет с посылками к Новому году. Ваши – своим землякам, кто там воюет. Якобы и от Уфы свой вклад. С такими документами все посты спокойно проехали.
– Но они сами-то не чечены?
– Они из «псов войны». Такие же, как вы оба. И каким я хочу стать.
– Если поспешишь, то будешь.
– Что значит – поспешишь?
– Закончится война у вас, и все, кто сможет сбежать, ринутся туда. Отбор будет жесткий, конкурс большой.
– Я поспешу...
Он вышел.
– А мы тебе поможем... – тихо, но с угрозой сказал Леня.
– Постараемся... – согласился я.
ГЛАВА 16
1
Едва успел уйти Исмаил, как у ворот раздался родной голос. Уж что-что, а сигнал своей «старушки» я узнаю среди тысячи других сигналов. Даже на душе как-то полегчало, словно добрый друг вернулся. Но это приехала Гаврош.
Я сел так, чтобы видеть ее в окно. «Лопух» открыл ворота. Мария заехала, притормозила и что-то сказала «лопуху». Тот ворота закрывать не стал.
Я поднялся.
– Пора, господин подполковник. Нас ждут великие дела.
– Что там?
– Гаврош приехала и не велела закрывать ворота. Я понимаю это как приказ к выступлению.
Леня начал одеваться, и я с удовольствием наблюдал за тем, как он прячет в болтающийся рукав куртки комплект из пяти метательных ножей.
– Слева освоил? – спросил я.
– Надо же и левой учиться работать. Если жизнь тем более заставляет. Вместе с чеченами... Вот такая наша, чтоб ей несладко было, жизнь...
Заскрипел порог в нашем корпусе. Кто-то пожаловал по нашу душу?
Пришел Умар:
– В штаб вызывают.
– Муса или Гаврош? – спросил я.
– Гаврош.
– А кто у нас вообще главный? – Вопрос провокационный, потому что Умар прибыл с Мусой, а Исмаил, как я понял, человек Марии.
– Конечно, Муса...
Глаза у парня опять посоловевшие. Зря он утром за Марией бегал. Она не только у нас водку отобрала, но и у наркомана «соску». Однако Умар, должно быть, растряс на пару «косяков» местных «лопухов». Я видел, что они курили.
– Сейчас подойдем.
– Ага... Быстрее...
Умар убежал сам очень быстро, хотя еще утром, наверное, дождался бы и проводил до места, сверля хмурым взглядом спину. Утром к нам относились почти как к пленным. Значит, Мария события искусственно торопит. Я еще раз выглянул в окно. Исмаил с Халилом работали в сарае, распаковывали ящики. Умар присоединился к ним, даже стал распоряжаться. Похоже, он главный взрывник по должности. Судя по невозмутимости, он вполне для этой работы подходит. Взрывник должен быть чрезвычайно спокойным. И еще очень важно, чтобы руки не дрожали. А вот с этим делом у него, кажется, напряженка. Как бы сам в ад не отправился и нас с собой попутно не захватил. Я по наивности еще и на рай рассчитываю.
В гражданской одежде, но в боевой обстановке я себя чувствую не совсем удобно. Подполковнику легче. Он и дома-то носит камуфляж, и сейчас в нем.
– Не дали соответственно подготовиться. Жалко будет куртку, если порвется.
Мы пошли. Дверь штаба оказалась распахнутой. Я сразу же глянул на свободную кровать. Пленницы на месте не оказалось. Должно быть, проснулась, ее допросили и куда-то закрыли. Главное, чтобы просто закрыли, а не убрали, как свидетеля. Впрочем, что им сейчас свидетели...
– Готовы? – спросила Гаврош.
Муса смотрел хмуро и что-то напряженно жевал.
– Готовы, – ответил Проханов. – Майору бы переодеться надо. Камуфляжа в запасе нет?
– Не надо. Так он лучше выглядит. Легче за простого горожанина сойдет.
Мария раскрыла свою папочку, ту самую, с которой приходила к нам, когда договор подписывали, и достала толстую, стянутую резинкой пачку долларов. Стала считать. Я мысленно вместе с ней. Выложила две кучки по две тысячи. И тут же доказала нам, что она не только командир, но еще и бухгалтер. Из той же папки вытащила ведомость и протянула для подписи.
– Что это?
– Гонорар за сегодняшнюю работу. Чтобы легче дышалось. Как-никак вы работаете не за идею.
Муса надсадно кашлянул, и Мария поморщилась. Она вообще делала вид, что его в комнатке нет.
– Хоть не фальшивые? – Я расписался и сгреб ближнюю к себе кучку.
Она усмехнулась.
– Пока еще настоящие. Когда на месте получать будешь, сам проверяй. Там запросто подсунут.
И выглянула в дверь.
– Где Шпинько? – спросила неизвестно кого.
– Во дворе, – ответил Муса.