– Мы уже проверяли. Параллельно с вами мы ведем на них собственное досье. И могу даже похвастаться – у нас есть данные, что в спецлагере ГРУ в Подмосковье Ангелов продемонстрировал по просьбе полковника Мочилова... Знаете такого?

– Знакомая фамилия... Запоминающаяся... Но лично, кажется, незнаком. Хотя могли и встречаться. В той же Чечне мы вместе с грушниками работали. Многих офицеров я только по имени знаю.

– Возможно. Там, в Чечне Мочилов получил шрам через все лицо.

– Тогда знаю немного... Так что в спецлагере?

– В спецлагере по просьбе полковника Мочилова Ангелов повторил результаты первой стрельбы.

– Значит, наше досье оказалось верным, – констатировал Геннадий Рудольфович сухо, стараясь не выдать свои чувства.

– Тем лучше для нас с вами.

«Он уже приравнивает меня к себе, – мысленно Геннадий Рудольфович усмехнулся. – Не рано ли?..»

– Андрей, вы назвались помощником Администратора. Я не совсем понимаю, кто такой Администратор, хотя и имел удовольствие или неудовольствие познакомиться с Решетовым. И не очень понимаю его функции, точно так же, как и ваши. Не введете в курс дела?

Андрей соображал недолго.

– Думаю, мы с вами сработаемся. Есть у меня такое чувство. Интуиция подсказывает. А наш Профессор учит нас полностью доверять интуиции. Иногда даже больше, чем собственным глазам. Он относит интуицию к основным инстинктам человека. Не к самым основополагающим, но – к основным. Администратор – первое исполнительное лицо в Структуре. О том, что такое Структура, вы узнаете в свое время. Администратор – не постоянная должность. Восемь человек поочередно выполняют эти функции. Остальные являются его помощниками. В прошлом месяце администратором был я. Что касается Решетова... Он очень старается стать основным лицом, единственным Администратором, который вскоре будет назначен. Но пока еще не назначен. И я не думаю, что им окажется именно Решетов. Слишком много у него личных амбиций. Не по карману, как говорится, живет... Он даже имени своего стесняется. Его зовут Егор Каллистратович. Решетов предпочитает, чтобы знали только его фамилию. Имя слишком деревенское. Не соответствует имиджу, который он выбрал для себя. Глупо... Да господь с ним! Как Администратор прошлого месяца, я являюсь в настоящее время первым помощником. Есть еще один первый помощник, тот, что будет Администратором в будущем месяце.

– И много раз вам доводилось администрировать? – поинтересовался генерал невинно.

– Трижды, – попался Андрей в умело поставленную ловушку. – Мы пришли...

«Два года, – отметил про себя Легкоступов. – Структура существует минимум два года, и никто про нее не слышал? И это при том, что задействованы такие громадные связи, большое количество людей и почти криминальная деятельность... Очень странные вещи творятся в отечестве нашем... ФСБ, в отличие от КГБ, не умеет следить за согражданами...»

Он усмехнулся своим мыслям и тут же заметил, что говорит о ФСБ почти отстраненно, хотя все еще является ее генералом, пока даже не отставным.

Впрочем, генерал хорошо знал, что в каждом силовом ведомстве есть отделы, деятельность которых скрыта от других. В их же ведомстве почти каждый отдел работает так. Может быть, Структуру давно и пристально наблюдают. Возможно, что дожидаются своего часа, возможно, что члены Структуры как раз и заняты отслеживанием деятельности и умело скрывают ее. Все может быть...

Корпус, к которому они подошли, отличался от других тяжелыми и грубыми, из разнокалиберного подручного материала сваренными решетками на всех окнах первого этажа и бронированной входной дверью. Андрей нажал кнопку вызова и вставил в замок идентификационную карту.

– Проходите, товарищ генерал, – пропустил он вперед Легкоступова.

– Составьте подробный план мероприятий и покажите мне... И чтобы ни одна живая душа со стороны ничего не пронюхала... Ни одна живая душа... Документы не регистрировать... – Заместитель начальника отдела, который и дал санкцию на сотрудничество с генералом Легкоступовым, после доклада полковника Мочилова о странном приглашении к генерал-лейтенанту Спиридонову, пошел на риск, согласившись на проведение наблюдения за генералом. Слишком крупная фигура заместитель начальника управления, чтобы это сошло с рук в случае засыпки. – И проверьте версию Спиридонова через Болотова. Мягко так, неназойливо. Чтобы Болотов ничего не понял. Вы же с ним знакомы?

– С ним все знакомы, товарищ генерал, – со значением улыбнулся Мочилов. – Генерал Болотов слишком коммуникабельный человек, чтобы позволить себе не знать всех офицеров, служащих или когда-либо служивших в ГРУ. Недавно из Самары приезжал полковник Согрин, мы с ним заходили в гости к Болотову. Пару часов побеседовали при открытом сейфе.

С пониманием ситуации улыбнулся и генерал. Он, должно быть, Болотова знал не хуже.

– Побеседуйте еще раз. Только не слишком активно увлекайтесь содержимым сейфа.

Все-таки ГРУ, иначе Служба – это разведка, а разведка знает если не все, то многое. Вот потому все в Службе знали, что у Болотова в сейфе бутылок коньяка хранится больше, чем страниц с документами. Знало и руководство, знали и простые сотрудники. И те и другие при случае с удовольствием пользовались гостеприимной натурой генерала Болотова, и, поскольку коньяка всегда было много и всегда грузинского, поговаривали, что Болотов как-то негласно занимается бизнесом, связан с торговлей грузинским коньяком в столице. А поскольку у армии репутация сложившаяся, ползал и слушок, что коньяк этот контрабандный, доставляемый с военными грузами и за счет армии. Потому все почти официально считали содержимое сейфа генерала армейской собственностью.