Потом они долго сидели на диване, втроем — Аня и две Верочки. Аня потихоньку баюкала девочек, и гладила их по головкам, и напевала песенку. Аня размышляла о том, что Верочка пока что чувствует себя в гостях. А из гостей хочется вернуться домой. Пусть и в постылый — но пока еще свой и привычный детский дом. И ничего особенного, и не надо придавать значения… Аня засыпала на ходу…

На следующий день грянул сильный мороз и гулять не пошли. Обычно Аня с удовольствием оставалась дома с маленькой Верочкой. Они рисовали, складывали лего, играли в лото. С удовольствием смотрели диапозитивы. Те самые пленки, которые нужно смотреть на специальном экране, выключив свет. И крутить ручку диапроектора. Аня с детства помнила это удовольствие — как следует рассмотреть неподвижную картинку, постараться прочесть слова внизу. А как приятно, что картинку можно вернуть назад! Аня с маленькой Верочкой находили, что мультики с их мельканием не идут ни в какое сравнение!

Однако старшая Верочка их привычных удовольствий не разделила. Рисовала она ровно две минуты. После того как на листе бумаги образовались две корявые линии, интерес к рисунку она потеряла. Аня попыталась продолжить рисунок вместе с Верочкой, но девочка дернула лист к себе, часть листа оторвалась, и Верочка с обрывком бумаги в руке, хохоча и кривляясь, выскочила из-за стола. Лего тоже не увлекало. Маленькая Верочка предложила: «Давай построим замок!» «Какой замок?» — без интереса спросила Верочка-старшая. «Замок, в котором живет принцесса, — младшая уже старательно прижимала один кирпичик к другому, — ты строй башню, а я построю стену». Верочка-старшая кидала кусочки лего под диван.

Хуже всего получилось с диапозитивами. Пока вешали экран, устанавливали проектор и зашторивали окно, старшая Верочка сидела тихонько и смотрела с интересом. Но как только Аня выключила свет, девочка как с цепи сорвалась. Сначала она попыталась убежать из комнаты. Аня прижала ее к себе — «Подожди, посмотри, какая картинка! Давай поглядим вместе!» Верочка извивалась, пытаясь вырваться. Реакция была настолько неожиданной и непонятной, что Аня предпочла закончить и заняться чем-то другим.

«Чем-то другим» — это неожиданно превратилось в проблему. Получалось, что со старшей Верочкой нужно заниматься отдельно. Она что-то делала, только если Аня садилась рядом с ней, держала ее за руку или обнимала за плечи и приговаривала «Вот так, вот так, вот молодец». Маленькой Верочке становилось скучно. И не просто скучно — она тянула маму за другую руку, и звала пойти с ней, и даже начинала плакать. Девочки начали поглядывать друг на друга искоса, и порой то одна, то другая замахивались и норовили толкнуть друг дружку.

Все-таки вместе они играли. Кричали, хохотали, кидались мягкими игрушками. Аня пользовалась минуткой, чтобы сделать что-то по дому. Младшая Верочка то и дело подбегала к ней, кричала: «Мамочка, посмотри, как мы делаем!» Следом за ней бежала старшая Верочка, тихонько вскрикивала: «Мамочка!» У Ани все сжималось внутри, но как реагировать, она не знала.

Из комнаты раздался громкий крик. Девочки сидели в разных углах комнаты. У старшей вид был испуганный. У младшей — грозный. «Что случилось?» Девочки молчали. «Что случилось???» Младшая встала, подошла к старшей, замахнулась и попыталась стукнуть ту по голове. Старшая прикрылась рукой и завыла. «А ну, отойди от нее! А ты перестань выть! А теперь объясни мне, почему ты хотела Веру ударить?» Младшая насупилась: «Она не Вера!» — «Ну как же не Вера…» — Аня не успела закончить фразу. «Я Вера! Моя мама! Моя!» — выкрикнула младшая и отвернулась к куклам, всем своим видом показывая, что разговор закончен.

С младшенькой пришлось провести воспитательную беседу. О том, что нужно делиться. О том, что старшая Верочка у них в гостях и младшая, как хозяйка дома, должна уступать и стараться сделать так, чтобы гостю было хорошо и удобно. Ну и о том, что если не дуться друг на друга и не драться, то можно вместе играть — весело и интересно. Последнее утверждение явно не вызвало у маленькой Верочки отклика, но как разумный трехлетний человек, она пообещала делать все самое хорошее, что будет в ее силах.

Морозы закончились, немного потеплело, прошел снег. Самое время было идти на горку. Аня с Верочкой обычно ходили в ближний парк — горка там была невысокая, но удобная, и знакомых много — веселей кататься. Был еще дальний парк, идти туда было почти километр, зато горка там была высокая и просторная, с несколькими ледяными дорожками. Аня решила пойти с девочками в дальний парк. Во-первых, знакомых сейчас встречать не очень хотелось. Во-вторых, была надежда на то, что старшая Верочка хорошенько «ухайдакается» и, глядишь, аппетит нагуляет и спать будет лучше.

Выйти вовремя не удалось. Обычно у Ани с маленькой Верочкой на одевание уходило минут двадцать. Аня давала дочке возможность самой справиться с застежками комбинезона, и с липучками на сапогах, и с прочими премудростями зимней одежды. Верочка пыхтела и справлялась — ну только самую малость поправлять приходилось.

Аня оставила девочек одеваться. Вернувшись через пятнадцать минут, она обнаружила младшую в полной экипировке и с ледянкой под мышкой и старшую, сидящую в задумчивости на полу в одних колготках. Комбинезон валялся рядом. Один сапог девочка держала в руке. «Верочка, что же ты сидишь, давай одеваться!» Верочка подняла глаза и криво улыбнулась. Вставать она явно не собиралась. Младшая переминалась с ноги на ногу, на лбу у нее уже выступили капли пота. «Верочка, давай вставай, видишь, Вера уже оделась, жарко, тебя ждет!» «А я не хочу гулять, — вдруг сказала старшая Верочка, — я хочу дома…»

Велев младшей пока что снять шапку и расстегнуться, Аня присела рядом со старшей. Завела разговор о том, что иногда действительно совсем не хочется идти гулять. Но идти-то — надо, и хорошо, и интересно, там будет горка, и парк, и снег выпал… вот сейчас они вместе наденут комбинезон… Приговаривая и поглядывая на младшую, которая места себе не находила и начала канючить, Аня потихоньку натягивала на старшую Верочку одежду. Та, поняв, что ругать ее не собираются, начала хихикать и дрыгать ногами, мешая застегнуть молнию. Вышли на час позже, усталые и взмокшие. «Что я делаю не так?» — думала Аня.