Стоп! Стас не закончил фразы.

– Что? – встрепенулся Гришко.

– Я что-то вижу!

Небольшая то ли ниша, то ли пролом в сводчатом потолке сразу за кормой. Узкая лестница с выложенными старым, очень старым кирпичом стенами. Уходящие вверх ступени. В темноте, на ступенях, – движение. Наверное, Стас не заметил его сразу, потому что рассматривал затопленный туннель, а не то, что было за его стенками.

– Что ты видишь, Стас?

Не что, а кого.

– Кажется, женщина какая-то, – озадаченно произнес Стас.

– Кто? – Полковник удивленно смотрел на него.

Стас смотрел вовне.

Так и есть! Чтобы рассмотреть это, хватило бы и особогозрения. А тут еще и подсветка от воды.

Женская фигура в длинном сарафане и расшитом платке. Без противогаза, без респиратора, без химзы. Вообще без какой бы то ни было защиты! На плече – изогнутое коромысло. На коромысле – два ведра. Не железные, не пластиковые. Деревянные, охваченные ржавыми обручами.

Странно, очень странно. И немного страшно.

Стасу вспомнилась купеческая дочь из стеклянного гроба – невеста, от которой он едва унес ноги в Перми. Но нет, это что-то другое. Эта – старше и как-то степеннее, что ли…

Незнакомка протиснулась со своей ношей в узкий проход. Вид «Боевого крота» ее, похоже, не впечатлил. Хотя не заметить его она не могла. Женщина глянула в сторону субтеррины лишь мельком и занялась своими делами. Сняла с плеча коромысло. Поставила ведра на широкие ступени, мимо которых протекала вода. Взяла одно ведро.

Стас заметил, что в ведре ничего не было. Зачерпнет воду? Но зачем ей такая грязная, нехорошая и подозрительно светящаяся?

Не зачерпнула. Наоборот, подняла пустое ведро и начала…

Стас ничего не понимал. Она будто «лила» эту самую пустоту в грязный поток. Все делала так, как будто льет. Через край. Аккуратной тоненькой струйкой.

«Вылила». Потрясла, словно стряхивая последние капли.

«Сумасшедшая», – подумал Стас.

– Сумасшедшая баба, – сказал он вслух. – Без «химзы», с коромыслом и ведрами. Трясет пустым ведром над водой.

– Ты сам-то в своем уме? – забеспокоился Гришко. – Стас, если ты все еще переживаешь из-за Кати…

– Хватит, – тряхнул головой Стас. – Не надо больше о Кате!

Полковник поморщился. Мало кто отваживался говорить с ним в таком тоне. Но и мало в ком он нуждался так, как нуждается в Стасе.

– Ладно, – кивнул Гришко, взяв себя в руки. – О Кате не будем. Поговорим об этой бабе. Может, она выжила, но спятила от того, что пришлось пережить?

– Может быть.

– Она одна?

– Да?

– Ее стоит бояться?

Стас пожал плечами:

– Просто чокнутая. Больше ничего сказать не могу.

Полковник щелкнул тумблером внутренней связи. Позвал в микрофон:

– Киря!

– Слушаю! – откликнулся начохр.

– Готовься на выход. Надо кое-что выяснить.

Пауза.

– Что? – осторожный вопрос, в котором Стасу послышалось нежелание выбираться наружу.

– Стас говорит, снаружи какая-то баба.

– Какая еще баба? – озадачился начохр.

– С коромыслом и ведрами. Кажется, свихнувшаяся.

– И чего мне с ней делать?

– Поговоришь, порасспрашиваешь.

«Зачем?» – покосился на полковника Стас.

– О чем? – спросил Киря.

– Мы влезли в затопленные туннели. – Гришко ввел подчиненного в курс дела. – Начнем двигаться дальше – порушим все к едрене-фене.

– Ну и чё? – не понял начохр.

Стас тоже не понимал. Обвал – вещь, конечно, неприятная, но вряд ли он сможет серьезно навредить «кроту».

– Я хочу знать, где мы, что это за подземелья, есть ли здесь что-нибудь полезное, – давал указания полковник. – Спросишь у бабы, куда ведут туннели, все ли затоплено, живут ли тут люди.

Вообще-то да, полковник прав. Пожалуй, не помешает узнать все, что можно, о местных и о местности, прежде чем выбираться на поверхность. А то, чего доброго, здесь тоже «крота» встретят кумулятивными гранатами.

– Спроси, может, в этих подземельях есть старые склады, – продолжал Гришко. – Будет возможность проверить слова бабы – проверь. Возьми побольше патронов. Пойдешь один.

– Один? – переспросил Киря.

– Да. Нас слишком мало, а с бабой, если что, ты справишься и сам.