Мы петляли, уходя от мутантов по низине между холмами, чтобы не тратить время и силы на преодоление склонов. Поначалу мы видели только столб пыли над холмами, растянувшийся на сотню метров. Теперь можно было различить темную бегущую массу – и она неумолимо приближалась. Рычанье, визг, хрюканье – становились все громче и громче, в общем реве слышались отдельные звуки.

Риск, что мутанты свернут и перекроют нам дорогу к мосту, был. Я не очень представлял, как Дядя ощущает пространство. Видит ли, как мы, или у него где-то в сознании присутствует виртуальная карта? Сможет ли он сообразить, куда мы направимся? И даже если сообразит – угадает ли, что мы собираемся сделать?

Когда мы выскочили к так называемому каньону водопадов, мутанты нагоняли. Каждый раз, оборачиваясь, я видел все приближающиеся морды, слышал топот, от которого сотрясалась земля и пыль вздымалась до небес, мог разобрать хриплое дыхание. Кабаны, волки, бряки и верлиоки, тут и там между ними мелькают темные спины медведей – самое разное зверье мчалось за нами.

Каньон водопадов только звучал красиво – на самом деле бежавшая когда-то тут речка давно пересохла, и теперь он превратился в высохшее ущелье, на дне которого порогами громоздились камни. Трещина в земле была неглубокой, метра четыре-пять, не больше, но если свалиться на дно – камни внизу никому не оставляли шанса.

На той стороне вдоль ущелья росли, впиваясь корнями в сухую землю, пирамидальные тополя. К двум из них и были привязаны веревки старого подвесного моста. На нашей стороне мост крепился к вбитым в землю кускам рельса.

– Туда! – закричал я, первым ступая на мост.

Шаткое сооружение опасно раскачивалось и скрипело – но держало. Я бежал по растрескавшимся от старости и сухого воздуха доскам, хватаясь руками за растрепавшиеся веревки, Никита со Шнобелем за мной.

Первые мутанты подбежали к ущелью. Волна ничего не понимающих, не видевших, куда бегут, совершенно обезумевших тварей захлестнула берег ущелья, звери заметались. Некоторые мутанты, неосторожно подбегая к краю, не удерживались и съезжали вниз – из ущелья доносился затихающий визг.

Наверное, Дяде пришлось приложить усилие, чтобы загнать мутантов на мост, – но он быстро справился, быстрее, чем я рассчитывал, – мы не достигли и середины. Я, Никита и Шнобель застыли посреди моста, крепко вцепившись в веревки, бежать дальше было невозможно. Мост опасно шатался, он раскачивался и прыгал от топота десятков ног, доски прогибались под весом десятков тел.

Некоторые мутанты, не выдержав напора собратьев, валились в ущелье – однако основная масса напирала на нас и вот-вот должна была захлестнуть троих людей, сбить их с ног, смести с моста, сбросить на камни. Я видел вздыбленные загривки, оскаленные морды, пенящиеся пасти, свисающие нитки слюны – и глаза мутантов, черные и пустые.

Я просунул запястье под веревку, служащую перилами, и завернул так, чтобы кисть стянуло петлей, то же самое проделал с другой. И закричал:

– Никита, руби!

– О Зона, ты спятил! – завопил Шнобель, повторяя мой маневр.

Пригоршня сделал то же, что и я, только с одной рукой. Другой он выхватил тесак и, взмахнув, начал рубить мост. Несколько взмахов – несколько ударов – и перерезанный мост развалился пополам.

Под весом огромной толпы зверей мост стремительно рухнул в пропасть. Кабаны, волки, медведи, верлиоки, бряки, крысы посыпались в ущелье на камни. Они шмякались и разбивались.

Сердце в груди ухнуло и будто оборвалось. Потом запястья дернуло и чуть не вывернуло. Наш обрывок моста пронесся по воздуху – и ударился о противоположную стену ущелья. От удара чуть не вышибло дух. Потемнело в глазах, я едва не выпустил веревки, но вовремя вцепился в них и повис, качаясь, на пятиметровой высоте.

Шнобель был выше меня, Никита – ниже. Мы болтались примерно посредине отвесной стены из рыжего песчаника.

Не успевшие вбежать на мост мутанты, остававшиеся на той стороне, метались вдоль обрыва, ревя и повизгивая. Камни внизу обагрились кровью, между ними валялись в самых причудливых, неестественных позах изломанные туши.

– Наверх!

И мы, отдышавшись, поползли наверх, цепляясь за доски моста, как за перекладины огромной веревочной лестницы.

Чтобы попасть к схрону с этой стороны, требовалось обойти Каньон водопадов справа. Ущелье тянулось еще пару километров, постепенно уменьшаясь, затем вовсе сходило на нет. Речка, которая текла когда-то по ущелью, раньше впадала в озеро, но теперь на месте озера стояло торфяное болото. К счастью, оно обмелело и почти высохло, пройти через него будет несложно.

Мы пересчитали, что осталось из снаряжения. Разгрузки все еще на нас, в подсумке лежало по паре готовых к стрельбе магазинов и сколько-то пустых, теперь к этому прибавился нож. У Пригоршни, кроме того, – охотничий тесак. У Шнобеля на поясе еще висели фляжка, наполовину наполненная водой, и мешочек с гайками. Кусок брезента, в который были завернуты ножи и который я захватил, пришлось выпустить на мосту. А ведь им можно было бы накрыться в случае дождя или сесть на него…

Вот и все, что составляло наше богатство. Не было времени горевать об утраченных возможностях – мы двинулись дальше вдоль Каньона водопадов.