– Происходит эксперимент, – сказал ему я. – На человеческом материале. Поэтому лучше сейчас держаться от этого места подальше.

– Да что вы говорите? – дедок заинтересованно взглянул на нас. – Я непременно должен это видеть! Не начинайте без меня, я только мышек унесу в безопасное место…

И он засеменил дальше. Мы переглянулись.

– Пока будешь искать безопасное место, все интересное кончится, дед! – ухмыльнулся Шнобель.

– Не учите меня работать, юноша! – продребезжал дедок издалека. – Я в вашем возрасте уже сталинскую премию получил!

Мы осторожно вошли в здание. В коридоре было пусто и полутемно. Оставив входные двери открытыми, чтобы хоть какой-то свет проникал внутрь, достигли поворота и остановились, глядя на вход в отсек с прозрачными ячейками. Я сказал:

– Шнобель, проверь камеры, не осталось ли кого. Всех гражданских наружу выгони. Пригоршня, осмотри девятую лабораторию, я на склад.

Кивнув, наемник скрылся за разбитой стеклянной дверью, а мы с Никитой осторожно двинулись по коридору с лабораториями. Девятая по-прежнему была открыта. Пригоршня встал боком у прикрытой створки, подняв ствол, заглянул. Затем прыгнул внутрь, водя калашом из стороны в сторону. Махнул мне: чисто, проходи!

Я пошел в конец коридора, к складу артефактов, по дороге заглянув в девятую лабораторию. Вечерний свет проникал сквозь окно, тускло освещая помещение. Прозрачный саркофаг стоял на прежнем месте, там плавало тело Дяди – неподвижное, опутанное сетью проводов. Приборы жизнеобеспечения молчали. Все, мертв Дядьев, точно – мертв.

По крайней мере, его тело.

Я прошел дальше, Никита – за мной. Толкнув дверь на склад, вздрогнул и едва не отпрыгнул. От острого, пронзительного чувства дежа вю слегка закружилась голова.

Правда, на этот раз не я держал артефакт и конец волчьей лозы…

Брежнев неприятно ухмылялся, подняв «молнию». Он был в прорезиненных рабочих перчатках. Голубые искры разлетались от артефакта и гасли в полутьме. Свет на склад проникал только сквозь полуоткрытый люк.

– Ну что, сталкеры, в гости решили заглянуть?

– Эй, мужик, ты чего? Это опасно! – Никита попятился. – Что там у тебя?

Я мысленно застонал. Ночью времени смотать лозу не было, и склад так и остался заминированным, если можно так выразиться. Брежнев оказался достаточно сообразительным, чтобы обернуть мое оружие против меня же. По безумному блеску глаз я видел, что он не побоится взорвать тут все к бесовой бабушке. Ясно: терять этому психу больше нечего. Благодаря нам, он и так потерял все.

– Ты! Иди сюда! – велел он Пригоршне.

– Нет уж, я уже был заложником, мне не понравилось. – Никита отступил еще на шаг.

– Брось ствол и ко мне, я сказал!

Сзади послышались шаги и голос Шнобеля:

– Что за крики… Твою налево!

Наемник замер рядом со мной, глядя на Брежнева.

– Что там у него? Стрелять или лучше не надо?

– Лоза идет ко всем шкафам с артами. Если он соединит лозу и «молнию»… Всплеск аномальной энергии будет такой… всю Зону разнесет.

Шнобель присвистнул.

– Ого! Лучше его не злить… Иди к нему, Пригоршня, иди, маленький.

– Да не хочу я! – уперся Никита. – Иди ты, раз такой умный…

– Без разговоров! – крикнул Брежнев, почти ткнув конец лозы в сияющий сгусток голубого света на своей ладони.

– Да чтоб вас всех разорвало! – воскликнул Пригоршня в сердцах и положил ствол на пол. – Что я вам, нанимался?!

Он сделал шаг вперед. Брежнев посторонился, пропуская моего напарника на склад. Я сжал автомат так, что костяшки побелели.

– Ты! – Брежнев ткнул артефактом в Шнобеля. – Иди в лабораторию, достань тело Дядьева и подключи генератор аварийного питания. В углу стоит. А ты! – он ожег меня злобным взглядом. – Иди за ним и ложись туда. Быстро! Будешь создавать мне артефакты, иначе я твоего приятеля на ремни порежу. Ну!

– Чего? – не понял я. – Ты совсем свихнулся? О чем ты вообще говоришь?

В коридоре раздался дробный топоток, и дедок-ученый продребезжал, задыхаясь от волнения:

– Вы это видели? Аномалии идут сюда! Они уже на базе, подползают!

– Вон!!! – заорал Брежнев. На лице его заиграли желваки.

– А вас, юноша, – не испугался дедок, – я бы попросил выказывать больше уважения старшим. В вашем возрасте я…

Лицо бывшего замначальника охраны исказилось бешенством, в глазах заплясали искры безумия. Он поднял «молнию» и лозу и вдруг захохотал. Я бросился вперед, понимая, что не успеваю…

В люк с громким карканьем влетел крупный черный ворон и спикировал на Брежнева. Когти вцепились в лозу и вырвали ее из рук. С победным хриплым карканьем птица взмыла под потолок, унося конец аномального растения. С разбега я плечом толкнул Брежнева, сбивая его с ног. Подбежал Никита.