Тот факт, что все современные химеры имею западную надстройку, должен быть весьма тревожным сигналом для всего человечества. В случае вполне вероятного скорого цивилизационного коллапса Запада все страны, чей сегодняшний прогресс является подражанием западным образцам, довольно быстро по историческим меркам впадут в варварство (Япония, Китай, Индия) или же будут просто физически уничтожены (Израиль). А те общества-химеры, где набирает популярность идея отказа от западных образцов (Россия, Турция) начинают постепенно деградировать уже сейчас.

4. Современная ситуация. Сравнение современного западного общества с Римской империей незадолго до её упадка уже давно не является ни для кого откровением. Подобно тому, как традиционное римское язычество в последние века империи уступало свои позиции новым и пришлым культам, в наше время на Западе (особенно в Европе) христианство всё больше становится наследием истории, сохраняющимся лишь по инерции, а не живой религией, которой придерживается большинство населения. Но и сама сущность христианства постепенно размывается под влиянием реального мировоззрения людей, ещё остающихся его формальными последователями. Пасторы и раньше не так часто заглядывали в "Библию", но сейчас они вообще её практически игнорируют и следуют в хвосте социальных изменений, озабоченные только удержанием своей доли рынка религиозных услуг. Венчание однополых пар, одобрение контрацепции, посвящение женщин в епископы – всё это в корне противоречит религии, которую они формально представляют, но является требованием времени, которому они вынуждены уступить.

Что может прийти христианству на смену? Современный житель Запада больше всего обеспокоен идущим в последние десятилетия наступлением ислама. Но и ислам в наше время намного слабее, чем пытается казаться. По сути, пускать пыль в глаза тем, кто не знаком с реальной ситуацией в мусульманском обществе – это единственное, что ему сейчас хорошо удаётся. Выставляемые напоказ фанатизм и суицидальный терроризм отнюдь не являются признаком успешного общества – скорее наоборот.

Вспомним историю Второй мировой войны: кто и когда использовал в ней смертников.

В СССР все подвиги с бросанием грудью на амбразуру относятся к 1941-42 гг., т.е. ко времени, когда Красная армия в основном терпела от Вермахта поражения. Также и Япония прибегла к тактике камикадзе тогда, когда её поражение в войне стало очевидным. Таким образом, использование смертников характерно для проигрывающей стороны, в данном случае – для стороны, проигрывающей культурное и экономическое соревнование. Многие ли современные писатели, композиторы или художники из мусульманских стран имеют хоть какую-то известность за пределами исламского мира?

Какой-нибудь знаток может быть и назовёт пару десятков имён, но даже в этом списке подавляющее большинство будут представлять Турцию и бывшие советские республики, т.е. страны, где ислам в значительной степени отступил под влиянием другой культуры. А вот наиболее правоверные арабские страны в культурном отношении являют собой такую же пустыню, как и в географическом. Когда-то всё было иначе, когда-то арабские учёные и поэты были известны по всему миру, но те времена давно прошли.

По сути, современный ислам держится на двух подпорках: ложь и насилие. Уберите их – и он рухнет практически мгновенно и почти повсеместно. Нынешний правоверный мусульманин живёт в мире лжи об окружающем немусульманском мире, и только вера в эту ложь делает его искренним приверженцем ислама. Но эти искренние приверженцы – необразованная часть населения, которая где-то составляет большинство, а где-то уже нет. Остальные же только для вида продолжают исполнять обычаи ислама, поскольку их загоняет в мечеть другой инструмент – насилие. Не кары Аллаха боится современный мусульманин, а расправы со стороны соседей за нарушение норм шариата, каковая расправа полностью одобряется этими нормами. За примерами далеко ходить не надо – взять тех же террористов-смертников и посмотреть: как они создаются.

В Европе работает ложь. Человеку предлагают нелегальный заработок: перевезти в другое место некий не вполне законный груз за солидное вознаграждение. И не знает он, что в этом грузе – бомба с радиоуправлением или с часовым механизмом…

А потом полиция удивляется: как это так – добропорядочный с виду школьный учитель, никогда не высказывавший фундаменталистских взглядов, вдруг стал террористом-смертником?

А на Ближнем Востоке действуют с помощью насилия. Перед девушкой, "нехаляльным" образом потерявшей девственность, стоит простой выбор. Либо быть осуждённой по шариату и казнённой со всеми причитающимися по такому случаю изощрённостями, включая позор на весь род до десятого колена, невозможность для сестры выйти замуж, а для брата – жениться, и т.д, и т.п. Либо героически погибнуть за дело ислама, прихватив с собой на тот свет пару проклятых сионистов, и получить посмертное прощение всех грехов с почётом и уважением на весь род до десятого колена, так что сестра и брат сразу же станут в глазах потенциальных женихов и невест очень выгодной партией.

На вопрос: станет ли жизнеспособная, сильная идеология утверждать себя подобными способами – предлагаю читателю ответить самостоятельно.

Какие ещё идеологии могут прийти на смену христианству? К.Панкратов в своей работе считает, что коммунизм в том или ином обновлённом виде ещё может возродиться (по крайней мере – на постсоветском пространстве), но тут я с ним категорически не согласен, и вот по каким причинам.

Что является в идеологии коммунизма новым, не имеющим исторических прецедентов?

Идея, что государство должно гарантировать своим гражданам некий минимальный уровень жизни, приходила в голову ещё древним римлянам, требовавшим "Хлеба и зрелищ!". То, что каждый обязан трудиться на государство, тоже не новость – в империях ацтеков и инков было примерно то же самое. И власть одной партии тоже имела место в самых разных цивилизациях, так же, как и государственное регулирование цен и планирование. И культом мумии прежнего правителя историков тоже не удивишь.

Таким образом, единственное, что в коммунизме действительно ново – это атеизм как государственная идеология. Такого, действительно, в истории прежде не бывало.