Шел Бог по горам, по долам, шестом подпирался, шатром накрывался, кость к кости прилагал, кровь к крови приливал, от вывиха избавлял. Спаси, Господи, раба (имя). Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь.

Заговор произносят по три раза в течение трех зорь, утром и вечером. При этом, во время всего заговора знахарь держит руки на больном месте, вложив три пальца одной руки в промежутки трех пальцев другой.

По морю, по Окияну плывут двенадцать дев, волоса растрепамши, сами распоясавши. Ананий, Карпий, Михаил глянули на море, окликнули этих дев: «Что вы есть за девы? От кого посланы?» - «Мы есть девы, посланы от царя Ирода в светлое русское царство тела иссушать, кости разбросать». Ананий, Карпий, Михаил мучили их, били, чтобы они от христианского люду отступили, телу и костям не вредили. Поклялись они с того часа людям помогать, от беды освобождать, кости вместе собирать. Двенадцать дочерей, помогите, соберите и сложите косточка к косточке, хрящичек к хрящичку. Все, как Господь создал. Аминь.

Читают на то место, которое нужно править.

Щепота - боль, щепота, ломота, костогрыз(В. И. Даль).

Наговор на деревянное масло.

Господи Боже! Благослови, Отче! Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь. Есть река-реченька. Против реки-реченьки стоит стопка. Что в той стопке сидит старая баба, шьет у раба Божьего (имя) кости и жилы, щепоты и болезни, и всякие уразы. И чтобы у меня, раба Божия (имя), не было бы ни щепоты, ни болезней ни в кости, ни в сердце - всегда, отныне и довеку, и во веки веков Аминь.

Господи Боже, благослови. Во имя Отца и Сына и Святого Духа. Аминь. Есть в чистом поле славное Окиян-море. В том славном Окияне-море есть белый остров. На том белом острове стоит золот стул. На том золотом стуле сидит старо-матера жена, во правой руке держит золоту иголку с восковой ниточкой, защищает у меня, у раба Божия (имя), кровавые железные раны, укладные раны: тело к телу, мясо к мясу, жилу к жилы, кость к кости, сустав к суставу, сердце к сердцу, печень к печени - и чтоб ни щипало бы и не болело у раба Божия (имя), щипало и болело у мертвого во гробе. И стана, моя красная кровь, запекися и не капи у меня, у раба Божия (имя) отныне и до века, и во веки веков. Аминь.

Прочтешь Иисусову молитву и говори: Водица-царица! Ты омываешь пенья-коренья и новые каменья. Омой-исцели ногу рабы Божьей (имя).

Костоед (панариций) так заговаривают. Соединишь большой и средний палец, по солнцу обводишь и приговариваешь: «Как у этих пальцей имени нет, так и у раба Божьего костоеда нет. Нет, и не будет. Аминь». Можно - опухоли всякие, нарывы.

Если кости на ногах выросли, надо тоже с могилы земли взять и натирать: «Кости - в земле, а не на земле». Три раза.

Муравейник с муравьями кладут в бочку и заваривают кипятком. В отваре либо мочат ноги, либо забираются в бочку и сидят минуты две-три.

Когда руки болят, мылом, которым покойника мыли, натирают и говорят: «Как у покойника руки не болят, так чтоб у меня, рабы Божьей (имя), не болели бы».

На Великий четверг пальцы нужно напилком потереть, чтобы не задиралися, чтобы заусенцев не было.

Ой вы зори-зорницы, вас на небе три сестрицы, одна деток молоком напувает, вторая силу руками - ногам дает, третья сосудоньки выправляет, свежей кровью наполняет. Пресвятая Богородица, Господня угодница, благослови зори в зарнице, а меня, рабу (имя), в сестрице. Пусть они ей да помогут и здоровья ей приложат.

Читают заклинание на куски теста и отдают их свиньям. «Тесто поднимается, тело уменьшается, а свинья салом обрастает, а с рабы (имя) сало сойдет. Месяц убывает, тело спадает, тело тает. Как месяц убывает, так и у рабы (имя) тело тает. Ключ, замок, язык. Аминь. Аминь. Аминь».

Выйду я от пару, от горячей бани, встану я на соломчатый веник, помолюсь и покорюсь четырем братьям - буйным ветрам. Ах вы, четыре братца, буйные ветры, выньте сухоту сухотущую из раба (имя), из ясных очей, ретивого сердца, из рук, из ног. Пошлите сухоту сухотущую не на ветку, не на новцу, не на лежачих, не на стоячих, не на молодых, не на пожилых, не на дряхлых. На сосновый крест, на стару могилу, на сухую траву, на всех четырех четвертях месяца. Стал бы я, раб (имя), свеж и румян, весел и долголетен, каким мать породила, каким церковь окрестила. Пусть мои слова будут острее ножа булатного, скорее стрелы летящей. Ключ и замок на мои дела, на мои слова. Аминь.