— Ты уничтожила мою работу, Брук, — прошипел он ей в лицо.

Его взгляд были диким, безумным. Он не мог быть тем человеком, которого она знала. Но все-таки это был он.

— Теперь у меня нет времени, чтобы все закончить, и ты за это заплатишь. Я ведь советовал тебе не лезть не в свое дело, но ты меня не слушала. Зато теперь ты меня точно услышишь.

Он встал, и она дернула ногой, надеясь произвести достаточный шум и разбудить Роксану. Он нагнулся над рюкзаком, а когда выпрямился, в его руке был обрезок трубы.

Нет!Она закричала, но никто не услышал. Когда он нанес первый удар, она застонала. Получив второй, она пожалела, что не умерла. Получив третий, она поняла, что жалеть скоро будет не о чем.

Испытывая мрачное удовлетворение, он застегнул пакетик с использованным презервативом, повторяя свои действия с Пенни Хилл. Он вспомнил, как глаза Хилл потускнели от боли, а оказавшись на полпути к смерти, она закрыла их, лишив его удовольствия наблюдать за ее страданиями.

Он стоял над Брук, и по его лицу катился пот. Он с силой похлопал ее по щекам, и с ее губ сорвался приглушенный стон. Хорошо. Она еще в сознании. Он хотел убедиться, что она чувствовала все, что он с ней делал, что она слышит каждое его слово.

— Ты уничтожила мою работу. Я, возможно, никогда не добьюсь справедливости. И поэтому сегодня ее место займешь ты.

Он действовал быстро, нанося гель на ее тело так, как наносил его на тело Пенни Хилл. Затем положил яйцо между ее коленями, а запал провел между ног. Газа в этом доме не было — только электричество, а значит, придется пойти на компромисс.

Он еще загодя решил поместить второе яйцо у входа в квартиру. Просто еще один небольшой огненный обруч, через который придется проскочить пожарным. Он провел второй запал, а яйцо положил рядом с ножом на ночном столике. Потом достал зажигалку и наклонился к самому лицу Брук.

— Ты такая же, как все остальные. Ты говоришь, что беспокоишься, а потом предаешь их доверие. Ты говоришь, что хочешь помочь мальчикам, но при первой же возможности сдаешь их полиции. Ты такая же лживая и такая же виновная. Когда я подожгу запал, начинай считать.

В ее глазах что-то сверкнуло, и она уставилась ему за плечо. Он обернулся — за долю секунды до того, как на его голову обрушилась скрипка. Скользнув по черепу, она ударила его по плечу и раскололась на части. У него за спиной стояла женщина: глаза широко открыты, грудь бурно вздымается, словно ей не хватает воздуха. В кулаке она сжимала гриф поломанной скрипки. Внезапно она размахнулась, намереваясь снова ударить. Он перехватил ее руку, но она вывернулась и освободилась. Он едва успел уклониться от табурета, который она в него швырнула.

Он схватил с тумбочки нож, одним плавным движением погрузил его в живот скрипачки и рванул вниз, глядя прямо в глаза несчастной. Ее лицо исказила гримаса боли, и она рухнула на пол, прямо на свой разбитый в щепки инструмент. Сердце у него отчаянно колотилось, кровь стремительно неслась по жилам. Он чувствовал себя живым. Неприкасаемым. Непобедимым. Он щелкнул зажигалкой, поджег запал в ногах Брук и наклонился к ней, к самому уху.

— Считай до десяти, Брук. А потом отправляйся в ад.

Он схватил рюкзак, нож, оставшееся яйцо и помчался прочь из квартиры, вниз по лестнице. Поджег второй запал и поставил яйцо в углу вестибюля. Ковер на полу был протерт до дыр, но загорится быстро. А потом он запер входную дверь.

И тут у него чуть не случился сердечный приступ. Во двор, сверкая мигалками и оглушая окрестности воем сирен, сворачивали две полицейские машины. Скрипачка вызвала полицию. Гребаная сука!Он нырнул за дом и побежал к автостоянке за следующим зданием. По крайней мере, ему хватило здравого смысла тщательно осмотреть это место, когда он приехал сюда в первый раз. Стараясь не выходить из тени, он выбрал машину, угнать которую ему показалось легче всего. Не прошло и минуты, как он уехал.

Его чуть не поймали. Он постарался восстановить дыхание и почувствовал запах крови скрипачки. Кровь покрывала его пальто и перчатки. В плане ее не было, но… Ух ты! Какое непередаваемое ощущение — вот так отнимать жизнь, глядя в глаза жертвы, похищая ее душу! Он хихикнул. Да, общение с учительницей не прошло для него даром, он кое-что от нее перенял.

Он успокоился. И задумался, что именно переняла от него учительница и переняла ли вообще. Сейчас огонь уже пылает вовсю, но поскольку в доме нет газа, возможно, пожар окажется не слишком сильным и не сможет уничтожить все следы. Он использовал презерватив. Надел перчатки. Но возможно, уронил волосок. Однако, чтобы выдвинуть против него обвинение, сначала им придется его найти.

У него осталось не так уж много времени, а ведь предстоит разыскать Лору Дауэрти. После нее должен настать черед еще четверых. Эти четверо были хуже всех остальных. Они не просто имели касательство к смерти Шейна. Они убили его.Один из них живет в Индианаполисе. Он найдет трех остальных, и все закончится.

Он начнет новую жизнь, как начал эту, заведет новых друзей, найдет другую женщину, чтобы удовлетворять свои потребности дома. Еще нужно будет позаботиться о новой работе. Ему и в голову не приходило и дальше заниматься тем, что он делал сейчас. Просто совпали время и место, поэтому он схватился за подвернувшуюся возможность. Но работал он хорошо.