– Ну да, понял, не лох злогребучий. А почему ты думаешь, что у меня экспы хватит?

– Ну, мля! Я ж тебя, нах, помню! Ты любую дырку мог без мыла вдуть!

– Ну, допустим. В целом я ситуацию просёк. Нужно больше деталей, а для этого, как я и говорил, надо встретиться.

– Вот жеж твою мать! Раньше сговорчивей был.

– Ага. И на десять лет моложе…

Ника зашла в зал и замерла в нерешительности у порога.

Вадим развалился в кресле перед компом и лопал пузырьки на упаковочной пленке. Увидев её, он подмигнул и прижал палец к губам.

Меж тем собеседник Вадима выдал очередную многоэтажную тираду, самыми приличными словам в которой были “ты просто в корень оборзел”. На что Вадим ответил, что всё дело в осторожности. Мол, связываясь с подобными тёмными делишками, он бы хотел понять, можно ли доверять заказчику. Да и иметь дело со своим хорошим другом Лордом он согласен только за наличные. Надо сказать, речь Вадима значительно расширила познания Ники о возможностях русской брани.

– Окей. Научился, сцуко, мля, яйца выкручивать… Хер с тобой. Я обмозгую, и тогда по скайпу скину что и как, - Лорд-Лёха не прощаясь отключился.

Вадим недовольно поморщился, буркнув себе под нос:

– Ишь ты, шифровальщик нашелся. Ничего, я тебя достану.

А затем, как ни в чем не бывало, посмотрел на Нику и, хитро улыбнувшись, спросил:

– Хочешь пузырьки пощёлкать?

– Хочу, - сама себя удивила Ника и протянула руку.

То, что это ловушка, она поняла только когда оказалась у него на коленях. Впрочем, он не дал ей посокрушаться по поводу собственной недогадливости. Да и не хотела она. Ей тоже следовало кое-что признать - объятия Вадима стали для неё самым желанным местом на свете. Чего уж тут сокрушаться.

– Пирог сгорит, - пискнула Ника, когда от поцелуев начала кружиться голова.

– Ни в коем случае, - покрутил головой Вадим.
– Я уже полчаса слюнки глотаю. Твой пирог так пахнет…ммм! Позволить ему сгореть - святотатство, и я не допущу этого, даже если умру от острого приступа сперм…

– Хватит уже непристойностей Вадим, - Ника прижала палец к его губам.
– Я ещё не отошла от твоей содержательной беседы с психом.

– Я общался в привычной ему манере, - пояснил Вадим.
– Если бы я говорил по-другому, он бы сразу соскочил.

– Пирог!
– напомнила Ника.

– Точно, - Вадим отпустил её и поднялся сам.
– Пойдём.

– Чур мне сразу два куска!
– Вадим помог Нике переложить пирог из формы на блюдо.
– Кстати, я смотрю, тебя больше взволновал мат, чем факт того, что Лёха вышел на связь.

– Угу, - Ника достала из морозилки ванильный пломбир.
– Всё-таки пора мне домой переехать. Мне кажется, он не так опасен, как я думала.

– Можем переехать, - спокойно сказал Вадим, - только у тебя диванчик в комнате маловат, я предлагаю сразу купить побольше.

Ника едва не брякнула “нормальный диванчик, раньше никто не жаловался”, но вовремя прикусила язык.

– Но лично мне кажется, что здесь нам будет удобнее, - Вадим принял от Ники тарелочку с пирогом и мороженым, - места больше, и Лёха не найдёт.

– А почему тебе тоже обязательно надо переезжать?
– Ника уселась напротив Вадима.
– Если я вернусь домой, мы ведь всё равно будем встречаться, я не пытаюсь сбежать, если ты вдруг так подумал.

– Помнишь, я говорил, что тебе не следует оставаться одной? Это не просто слова, а скажем, установка моей семьи по отношению к преследователям. И в отличие от тебя, я считаю Лёху опасным. Ты бы слышала, как он тебя называл. Я поэтому и достал плёнку, чтобы не вспылить и не обозвать его как-нибудь. Он обижен гораздо сильнее, чем ты думаешь. К тому же, он рассказал мне продолжение вашей истории. Со своей колокольни, разумеется.

– И какое же?
– Ника недоуменно уставилась на Вадима.
– Какое там может быть продолжение?

– Он всё-таки послал свой рассказ на конкурс.

– И?..

– Ну, по его словам, это ты убедила жюри, что его рассказ бездарный и убогий.

– Эээ…

– А так же ты убедила в этом редакторов пары столичных журналов и нашей местной газеты.

– Да? И как же я это сделала, любопытно?

– Разве это не очевидно? Переспала со всеми, независимо от пола и возраста.

– Ох…

– Я о том же, котёнок, - Вадим сжал её руку.
– Тебе нельзя оставаться одной, он в самом деле тебя ненавидит. Боюсь, что камень и дверь - это цветочки.

Порядком подзабытое чувство страха неприятно шевельнулось в груди. Ника ковырнула вилкой шарик пломбира, со вздохом отодвинула тарелку и поднялась из-за стола - аппетит начисто пропал, к тому же, она почувствовала, как в висках неприятно застучали молоточки. Что не удивительно: день выдался щедрым на события.

– Эй, - Вадим моментально оказался рядом, - я с тобой, не забывай этого ни на минуту. Мы справимся, всё будет хорошо.