— Эй, бутуз, что ты здесь делаешь, словно прибитый к месту? Ты, вероятно, думаешь, какое место взять на наше большое представление? Если ты хочешь взять литерную [18] ложу, то ты опоздал… Все литерные ложи оставлены для президента республики.

Публика разразилась смехом.

В то же мгновение Жильбер, не думая сердиться на шутку клоуна, крикнул ему звонким голосом:

— Ишь чего захотел? Литерную ложу!.. Такого чудака, как ты, хорошо рассмотришь и из партера!..

— Браво! — крикнули мальчику из толпы.

Тогда между клоуном и Жильбером завязалась легкая шуточная перебранка.

Воспользовавшись толкотней, смехом и заинтересованностью публики, знаменитый Рокамур зазвонил к началу представления, весело настроенная толпа двинулась к балагану, и скоро в нем не осталось ни одного свободного места.

Когда последние зрители исчезли за старой занавесью, закрывавшей вход, клоун нагнулся и протянул руку Жильберу.

— Не сердись, мальчуган!.. Приятно было поболтать с тобой! Заодно и публику собрали… Спасибо за помощь!

— И тебе спасибо, старина! — великодушно улыбнулся в ответ Жильбер.

Клоун уже собирался тоже войти в балаган, но тут мальчик остановил его:

— Послушай, старина, мне хотелось бы поговорить с тобой… Найдется у тебя пять минут свободных?

— Через полчаса, когда кончится представление.

— Хорошо… Я буду ждать тебя на той лавочке под деревьями.

— Ты угощаешь? Не бойся, я не обжора!

Через полчаса клоун и Жильбер уничтожали угощение, предложенное последним.

— Теперь поговорим. Конечно, ты неспроста притащил всякой еды… Чего ты хочешь? — спросил клоун.

— Кое-что узнать…

— Говори!..

— О той малютке на лошади…

— Тс-с-с!.. — клоун поспешно приложил палец к губам. — Не дай Бог, нас услышит Рокамур!..

— А-а-а! — протянул Жильбер, любопытство которого возросло еще больше. — Значит, здесь какая-то тайна! Очень интересно! Расскажи-ка!..

— Нет, нет! — воскликнул клоун. — Лучше об этом не говорить! Хозяин больно дерется!..

И он стал прощаться с Жильбером.

— Прощай, приятель! В другой раз, если ты опять надумаешь меня угостить…

Жильбер остался один и задумался. Он никого не любил; никто не любил его. Взгляд этой маленькой наездницы пробудил в нем чувство зарождавшейся дружбы, заставлявшей его не уходить, а искать средства хоть чем-нибудь помочь этой девочке…

Прогуливаясь под деревьями, Жильбер размышлял, не обращая внимания на шум и крики толпы. Вдруг он воскликнул:

— Стой!.. Верно! Почему бы нет? Попытаемся!..

— Это вас не касается!.. Знайте только, что я вполне могу располагать собой!..

И он снова занял место перед эстрадой, ожидая конца представления. Когда публика стала выходить из балагана, он быстро поднялся по ступенькам и подошел к директору.

— Я хотел бы сказать вам пару слов, господин Рокамур!..

— А, это ты, мальчик!.. Я узнал тебя!.. Это ты недавно так смешно препирался со Станиславом. Чем могу служить?

— Вот в чем дело… Прежде всего я очень рад, что вы обратили на меня внимание!.. Вы могли заметить, что имеете дело далеко не с болваном…

— Да, — улыбнулся Рокамур, — для своего возраста ты очень развит.

— В таком случае, вы, может быть, примете мое предложение?

— Какое?

— Взять меня в труппу!..

— Не откажусь!.. Прежде всего, свободен ли ты? Что делают твои родители? Чей ты сын?

На этот вопрос, напомнивший ему самое большое несчастье, какое только он испытал, Жильбер ответил почти грубо:

— Это вас не касается!.. Знайте только, что я вполне могу располагать собой!..

— Честное слово?

— Честное слово!..

— Ну, решено!..

И знаменитый Рокамур протянул руку своему новому артисту:

— Разумеется, мы не будем говорить о жалованье!.. Скорее это ты должен мне платить, потому что мне придется учить тебя нашему ремеслу… Но я великодушен и ничего не спрошу с тебя за это… Конечно, ты будешь иметь квартиру и стол. Ну, согласен?

— Хорошо!.. — сказал Жильбер, хлопая хозяина по руке.