Сандору наконец удалось сделать более-менее стоящий выпад, и теперь юноша ликовал. Он на шаг приблизился к намеченной цели! Хоть этих шагов и предстояло сделать несметное количество...

– То есть эльфийский король никогда не руководит своими войсками?
– удивлённо вскинул брови Сандор. В его голове промелькнула мысль о том, что у эльфов, наверное, есть военные вожди, однако Наралеск поспешил его поправить:

"Эльфы редко вступают в войну, Сандор. Однако, если это требуется, король может покинуть родные леса, чтобы встать во главе своего войска. В таком случае его не посчитают за еретика, а наоборот, провозгласят героем. Пожертвовать своим долголетием ради собственного народа - величайший подвиг, который может совершить эльфийский король".

Усмехнувшись, Сандор покосился на Наралеска и вновь нанёс выпад, пытаясь удержать Беланору. Второй удар вышел не хуже первого.

– И откуда ты только... всё это знаешь!
– выдохнул Сан, нанося выпад за выпадом. Его удары сейчас напоминали Сандору первые дни обучения у Каны. Кажется, даже тогда он владел мечом лучше.

Довольно заурчав, Наралеск прикрыл глаза и промурлыкал:

"Я способен проникать в чужие мысли, брат. Хоть я и не способен говорить с кем-то, кроме тебя, я свободно могу узнавать в чужом сознании то, что мне нужно. Правда, порой это очень опасно..."

Сандор, устало опустив меч, взглянул на сарка. Опасно? Сан никогда бы не подумал, что проникновение в чужие мысли может быть опасным. И, выходит, всё это время Наралеск свободно узнавал из головы Вечного всё, что захочет, и не делился с ним полученной информацией?!

"Эй, эй, полегче, - фыркнул Наралеск, поёжившись.
– Я не лазил в голову Вечного. Он скучный и неинтересный. Про эльфов я узнал из мыслей Каэна, и, кажется, он меня заметил. Проникновение в чужие мысли опасно потому, что есть риск не выбраться. Если тот, в чьё сознание ты проникаешь, духовно или умственно сильнее тебя, ты можешь стать пленником его мыслей. Потому очень опасно лезть в чужую голову. Однажды ты можешь наткнуться на такого человека, и попросту потеряешься в его сознании. Твой дух навсегда будет заперт в чужих мыслях".

Сандор поёжился, пытаясь себе это представить. Стать пленником чьего-то разума казалось ему просто невозможным, однако Наралеск говорил это с такой уверенностью, будто однажды уже испытал подобное на своей шкуре.

– Когда?
– спросил Сан, поняв, что это действительно так. Юноша никогда не замечал, чтобы Наралеск пытался проникнуть в чьи-то мысли. Наоборот, сарк отчаянно не хотел слышать ничьи мысли, кроме Сандора.

"Когда ты ушёл к нимфам, - буркнул Наралеск.
– У этого рыжего мальчишки... Весьма сильный дух".

Сандор хотел узнать от сарка больше, но понял, что тот не хочет об этом говорить. Замолчав, юноша задумчиво посмотрел под свои ноги. Сильный дух? А Вечный говорил, что слуги Ньёрфалена сломлены. Наралеск, кажется, тоже был в этом уверен. Так отчего же дух того юноши всё ещё был силён?

"У всех безумцев сильный дух, - рыкнул Наралеск, злобно выпустив когти, словно разъярённый кот.
– И ничего иного это не значит. Хватит, я не хочу об этом вспоминать".

Сандор послушно кивнул и убрал Беланору в ножны. Старательно отогнав из головы неприятные сарку мысли, юноша выглянул на улицу и, заметив, что солнце почти село, поспешил в казармы. Не хватало ещё получить нагоняй от капитана за опоздание. А Наралеск остался в тренировочном зале. Он жил в крепости своей собственной жизнью, и редко кто решался приказать ему что-нибудь сделать. Даже капитаны обходили его стороной. Все, кроме Каэна. Эльф, кажется, совсем не страшился огромного сарка, часто играясь с ним, как с котёнком. Вот и сейчас, Наралеск снова был сам по себе. Вяло поднявшись с холодного пола, он уныло толкнул носом тяжёлую дверь и, выбравшись из зала, затрусил в сторону главных ворот. Ночью начиналась его тренировка. Никто и ничто не могло натренировать Наралеска лучше, чем обыкновенная охота. Ночь за ночью оттачивая своё мастерство хладнокровного убийцы, сарк становился сильнее. Оба - и Сандор, и Наралеск чувствовали это. Однако, сарк жаждал тренироваться вместе с чародеем. Он хотел этого всей душой, и, кажется, знал, кто мог с этим помочь.

Глава восемнадцатая. Даяна.

Тусклый лунный свет с трудом пробивался через забитое досками окно. Сандор всё ещё не мог привыкнуть к полуголым стенам казармы, однако чувствовал себя здесь в большей безопасности, чем раньше. Юноша так думал хотя бы потому, что вряд ли кто-то из слуг Ньёрфалена решит заявиться в хорошо защищённая крепость, чтобы убить какого-то чародея.

Неожиданно донёсшийся с верхней полки двухэтажной кровати шорох заставил Сандора насторожиться. Приоткрыв глаза, он инстинктивно потянулся к лежавшей на тумбе Беланоре. Кому это там не спится в такое позднее время?

– Привет, - с верхней полки свесился парень, добродушно улыбнувшись. Сан не мог рассмотреть в темноте его лица, но всё равно расслабился. Вряд ли наёмные убийцы будут заводить с ним разговор посреди ночи, - Эй, тебе не тяжело?

Сандор не сразу понял, о чём он говорил. Лишь потом, переведя взгляд вниз, юноша вспомнил о том, что Наралеск, развалившись на пол кровати, придавил ему ноги. Усмехнувшись, Сан покачал головой.

– Он наверное тяжёлый...
– протянул незнакомый юноша, продолжая с интересом разглядывать сопящего сарка, - Небось, как лошадь весит?

– Поверь, больше, - прошептал Сандор, тихо пихнув Наралеска в бок. Сарк, приоткрыв один глаз, издал глухое рычание и мягко спрыгнул на бок, освободив ноги юноши. Свернувшись возле кровати в клубок, Наралеск вновь уснул, совершенно не обращая внимания на во все глаза разглядывавшего его юношу.

– Я Даяна, - улыбнулся тот и вздрогнул, когда сарк недовольно заворчал. Сандор тихо рассмеялся и пихнул Наралеска в бок. Тот снова издал глухое ворчание и отвернулся, громко вздохнув.

– Сандор, - тихо представился юноша, пытаясь сквозь темноту рассмотреть лицо Даяны. К сожалению, Сан плохо видел при тусклом свете, потому он скоро бросил эти тщетные попытки. Собеседник весьма заинтересовал Сандора. Он был первым, кто рискнул заговорить с ним, не боясь Наралеска. Остальные новобранцы в отряде Сана обходили юношу стороной, не решаясь даже посмотреть в его сторону.