Санжаровский Анатолий Никифорович
Шрифт:
Мусий Иванович боязливо вошёл в комнату и увидел человека в форменной одежде.
– Поздравительная телеграмма! – сказал почтальон. – Распишитесь…
О. ПодгорныйЦепная реакция
На время отпуска начальника цеха Кондрат Хомут был назначен исполняющим обязанности. Все знали, что по специальности Хомут сапожник, на комбинате работал кладовщиком и в технологии производства колбас разбирался, как коза в электронно-вычислительных машинах.
Этот четвёртый день был субботой. Хомут проводил его на лоне природы вместе с директором комбината Значилом.
Хомут и Значило сыграли двадцать партий в козла, после чего настало время купаться. Значило – стрелой в реку. Вынырнув недалеко от берега, директор закричал:
– Давай, давай, Кондрат! Что, боишься? Прыгать с вышки – это тебе не колбасы удить…
Наблюдая за начальником, который удалялся от берега, Хомут подумал, что они друг друга стоят. Для прыжков с вышки он не подходил – не умел плавать; в колбасном же деле, наоборот, плавал всеми стилями.
Философские раздумья Хомута прервал зычный вопль. Сомнения мигом развеялись: несмотря на мастерство в прыжках с вышки его шеф тонул. Хомута покрыл холодный пот – при всей своей преданности шефу он не рисковал прыгать в воду.
– Спаси-и-те! – тоскливо закричал и. о., прыгая на одной ноге. – Куда смотрит спасательная служба?
Парень из спасательной службы стоял на вышке и смотрел на утопающего в бинокль.
– Что вы стоите, безответственный вы человек? Прыгайте в воду!
– В воду мне нельзя. Я не умею плавать. И вообще я не спасатель. Исполняю его обязанности на время отпуска.
Утонуть директору не дали. Кондрат пробрался сквозь толпу зевак к телу своего начальника и в такт искусственному дыханию завопил:
– Док-то-ра! Скорее! Ско-рее док-тора!
Прибежала молоденькая девушка в белом халате. Остановилась в нерешительности.
– Чего стоите? Ну что вы за врач? Скорее помогайте! – закричал Хомут петушиным голосом.
– Не врач я, а исполняющая обязанности фельдшера. Он в отпуске…
Врач среди отдыхающих всё же нашёлся.
– Опасность миновала, – сказал он. – Но пострадавшего надо отвезти в больницу. Несите его на катер.
Фыркая, катер отошёл от берега. Вдруг мотор перестал чихать.
– В чём дело? – спросил Хомут.
– А, чёрт! Мотор забарахлил, – сплюнул мужчина в замасленной робе.
– Исправьте! Вы ж моторист!
– В том-то и дело, что нет. По специальности я техник-коммунальщик. А у моториста свадебный отгул.
До берега добирались на лодке с вёслами. К врачу примчались на такси.
– Кто тут и. о. главврача? – влетел в ординаторскую запыхавшийся Хомут, которому уже сама земля казалась исполняющей обязанности планеты.
– Пока со своими обязанностями я справлюсь сам, – ответил высокий седой человек. – В чём дело?
Жизнь и здоровье директора были спасены.
В понедельник утром он вышел на работу. А после обеда колбасники были удивлены новым его приказом. Кондрат Хомут переводился на прежнюю должность кладовщика.
Е. КравченкоМарсианин
Имела я, люди добрые, „Самородка“ в хате, „Гармоничного лодыря“, „Магнитофена“, а теперь дожила вот до „Марсианина“.
После того случая с магнитофонною лентою мой Харитон работал несколько месяцев. И работал так, что в передовики начал выдвигаться. Исполнял в колхозе, как он говорил, „разную тематику“, не отказывался от самой тяжкой работы. Я радуюсь, голова колхоза хвалит его. В нашей хате тишина и покой, как у людей. Харитон величает меня только Горпиночкой.
Раз вечером пришёл он выпивши: на свои трудодни деньги получил.
Пришёл, поужинал молча. Достал из кармана несколько журналов, на которых были изображены ракеты и спутники, и начал внимательно рассматривать. Я сразу догадалась, что им снова овладел порыв к чему-то невероятному. Но вида не подаю, а так деликатненько спрашиваю:
– Харитон Иванович, вы на работе сегодня были?
– Нет, Горпиночка, – так вежливо молвит. – Не был и больше не пойду.
– Почему? – спрашиваю.
– То не моя тематика… Харитон Иванович рождён для героизма, а не для того чтоб ковыряться в навозе.
– Какого героизма? Может, вновь будешь писать?
– Не-е, – отвечает, то дурное и невыгодное дело… Я совершу такой подвиг, что про меня возьмутся писать лучшие писатели мира. А народы памятник золотой поставят! Вот какая сейчас тематика у меня в голове. Taк что не надо ссориться и скандалить, пока я своего не добьюсь.
– Что же ты надумал делать?
– Готовлюсь лететь на Марс в ракете. Уже и заявление подал в Москву. Вот в журнале ясно сказано, что скоро полетят туда люди. Вот я и хочу быть первым марсианином. Мне честь и слава, а тебе – гонорар.