Шрифт:
— Хватит! — крикнула я. — Выключай! Она там…
Звук стих. Как я и думала — Кьяра рыдала.
— Маленький мой, не плачь, — я до крови прикусила указательный палец, чтобы не разрыдаться вместе с моей девочкой, — скоро всё кончится, это чуть-чуть рычания, и всё…
— Лычания? — сквозь слезы проговорила она. — Там лев…
— Нет, там не лев, там…
У меня случилось замыкание в мозгах. Я ничего не могла придумать.
— Слушай, — сердито сказал Фокс, — чего ты ей голову морочишь? Она же не маленькая. Скажи ей, как есть!
— Не маленькая?! Ей три!
— Тьфу, — сплюнул он, — ну ты и нянька. Только сюсюкать можешь. Эй! Кьяра! Слышишь меня?
— Да, — прорыдала она, — ты мой папа?
— Да нет! Меня зовут дядя… Ну, в смысле просто Рома. Поняла? У меня тут дверь. Тьфу, дрель. Так вот. Она такая… Жужжит.
— Я слысала… Я боюсь! Я к маме хоцю!
— Мамы нет, — сказал Фокс.
— Слушай, ты, правдоруб, — чуть не заплакала я, — она же сейчас…
Кьяра действительно разрыдалась ещё громче. Фокс поморщился.
— Зато есть Лиза! К Лизе ты хочешь? — крикнул он.
— Да!
— Так вот. Сейчас я просверлю дырку. И открою дверь. И ты пойдёшь к Лизе. Договорились?
— А цем ты будесь свейлить?
— Дрелью. Она жужжит вот так.
Фокс включил дрель и тут же выключил.
— Стасьно!
— Да, страшно, — согласился Фокс, — но это просто инструмент. Обычный. Он не кусается.
— Инстумент?
— Как в «Фиксиках»! [10] — крикнула я. — Помнишь, мы смотрели «Фиксиков»! У них микроволновка сломалась! Они её чинили. Кьяра, помнишь?
— Да. А спой!
Фокс посмотрел на меня. Я шмыгнула носом.
— Лиса!
— Да, Кьярочка. «А кто такие фиксики, большой-большой секрет!» — затянула я, и моя девочка стала подпевать.
— Так, фиксики, — сказал Фокс, — врубаю. Готовы?
Когда он выключил дрель на этот раз, Кьяра ещё пела.
10
«Фиксики» — российский анимационный мультсериал по мотивам повести Э. Успенского «Гарантийные человечки», 2010.
Фокс сходил за отвёрткой и принялся ковырять дырку в двери.
— А ты какой фиксик? — спросила Кьяра.
— Я синий, а ты? — сказала я.
— Я зеёный. А Лома, он какой?
Фокс фыркнул.
— Фиолетовый, ёлки, — сказал он, — так, тётки. Приготовились. Сверлю.
Он сверлил, останавливался, ковырял отвёрткой, снова сверлил, а потом вдруг — чпынь! Он стукнул отвёрткой по собачке. Отжал её. Схватил за ручку. Повернул…
— Кьяра! — крикнула я, бросаясь в ванную. Конечно, она стояла босиком. На ледяном кафельном полу. Мокрая, как лягушка, замёрзшая, с распухшим от слёз носом и красными точками по всему лбу.
— Глупая девочка, глупая, зачем ты заперлась!
Я сдёрнула с батареи махровое полотенце. Завернула её, подхватила и наконец прижала к себе.
И заплакала сама, уткнувшись в пахнущее лимонным гелем для душа полотенце.
Это вам!
У Кьярки есть удивительное свойство. Она любит на улице наломать веточек, собрать их в букет и отлавливать ни в чём не повинных прохожих. Перегораживать им дорогу, бросаться под ноги. Протягивать букеты с умильной улыбкой и бормотать:
— Это ва-ам!
Поначалу мне это очень нравилось. Добрая, думала я, девочка у меня растёт. Потом стало напрягать. Потому что бежишь с ней в магазин, а она — со своими ветками. Или бывает, что люди торопятся, а она правда же под ноги лезет, мешает. Или кто-то не понимает, зачем ему букет сухих веток, возможно, ещё и описанный собаками. Или бывают люди, с которыми мне совсем не хочется, чтобы Кьяра сталкивалась. Алкоголики перед церковью. Или непонятые дядьки в дутых куртках возле речки. А она же дарит букеты всем, без разбора…
Один раз шли мы с ней мимо жуткого нищего, вообще без носа, грязного ужасно. Вижу, Кьярка уже подбирается к нему с букетом.
— Отойди, — говорю ей, — от дяди. Не надо к нему.
— Поцему?
— Просто послушайся! — огрызнулась я.
Проходим мимо, а нищий вдруг подскакивает и трогает меня за плечо. Меня передёрнуло от страха, а он улыбается и говорит:
— Ты молодец. Вот такая у тебя девчонка! (показывает большой палец). Когда она с братом ходит, то всегда мне букеты дарит…