Рыжюкас спросил:

– А в баню мне теперьможно?

– Тебе теперь все можно, – сказал Сюня. – Как уже ранее отмечалось. Кроме того, ради чего ты жил.

– Мужики, о здоровье тут можно не беспокоиться, – зазывал народ в парилку Мишка-Дизель. – Здесь хотя бы согреться… – И к Доктору, повторив вопрос. – Где его будут резать?

– Не знаю, – задумчиво сказал Витька-Доктор, забравшись на верхний полок и покрякав, поахав, как от большого жару. – Тут вопрос совсем не простой.

Полежав на одном боку, потом перевернувшись на спину, потом на другой бок, он в конце концов сел и сказал Рыжюкасу:

– Лежать ты будешь не у меня, а в частной, там же, где и эта твоя деваха. Там все анализы, подготовка, нормальные условия. Они тебя, конечно, и вытрясут нормально… Ну, про это ты лучше меня знаешь, как бывший бизнесмен от медицины…

Все про это Рыжюкас действительно знал.

С этого, собственно, обвал с бизнесом у него и начался. Когда через месяц после открытия клиники прилетел его зарубежный партнер и стал учить персонал выколачивать из больных деньги.

Заходит к маститому хирургу-проктологу, которого Рыжюкас еле уговорил работать у него по совместительству, и давай того прессовать:

– Ты чего этого клиента, – пациентов он называл исключительно «клиентами», – сразу на операцию в государственную клинику отправил?

– Я же хирург и вижу, что у него не наш профиль.

– Умный, да? Но давай считать. Четыре консультации ты с ним провести мог бы? По полтораста баксов – это уже шестьсот. Восемь процедур назначить – еще восемь сотен, потом на консультацию свозить – еще пятьсот… А потом – пожалуйста, ничего, мол, не помогает, только оперировать… Ну, еще пятьсот баксов за направление…

– Зачем это, если сразу все видно?

– Умный, да?

– Да у него и денег таких нет…

– Это его проблемы. Жить захочет – достанет… Ты же в него полтора месяца надежду вселяешь… За какие-то жалкие две с половиной тысячи… Ну, еще микстуры какие-нибудь, баксов на четыреста, прописать… Все. Тут вам не социализм, благотворительность кончилась…

– Я так не буду.

– Это еще почему?

– Потому что я уважаемый хирург, а не карманный мошенник.

– Так мы и кладем в твой карман втрое больше, чем ты получаешь за все к тебе уважение на своей основной работе… Лечить бесплатно каждый дурак может, а бабки с клиента взять – это искусство. И главное, чтобы строго, без всяких рассюсюкиваний и игры в «человечность». Где дистанция? За человечность нам что? Слезы умиления, цветы и бутылка… А с чего прикажете вам зарплату платить? Одна реклама твоей «уважаемости» чего стоит…

И так с десятью специалистами по два часа: «Умный, да?». Двадцать часов накачки. Прилетел-то всего на два дня: «Вы у меня не единственные».

– Да мы вообще не у тебя, – Рыжюкас взорвался.

Тут он впервые с партнерами и сцепился. В ярости еще и оттого, что только двое из команды врачей, которую он с таким трудом собирал, после такой накачки остались. Восемь уволились. Ушли «дорастать до новых правил».

Ну, вскоре его и вываляли – по бизнесу в пуху, физически – в крови и грязи, а по жизни – в дерьме.

– Дело не в деньгах, – сказал Витька-Доктор, уже за рулем микробуса, дождавшись когда Махлин, Дизель и Сюня погрузились в салон и тут же заснули счастливым сном нагулявшихся младенцев.

Рыжюкас сел с ним рядом.

– Тут все гораздо хуже, – размышлял Витька-Доктор вслух. – Операция – восемьдесят тысяч, еще обследование… Начнут обследование не раньше, чем подпишешь договор и проплатишь аванс. А дальше? Дальше тебя для понта разрежут и снова зашьют. Ну, удалят простату, может, чуть вокруг почистят…

– Но зато не оставят внутрях салфетку.

– Это да. Все квалифицированно. Все по договору выполнят до последнего пункта, что обещали… А через полгода ты у них снова. Но уже за сто двадцать тысяч. Ты уже на крючке, потому что после них никто за тебя не возьмется.

– Что ты предлагаешь?

– Не знаю…

Лихо разогнав микробус на виражах лесной дороги, ведущей в гору, Витька-Доктор резко затормозил и теперь сосредоточенно всматривался вперед, чтобы вклиниться в непрерывный поток машин, ползущих в сторону центра. Назревала обычная для такого часа пробка. Чертыхнувшись, он оглянулся на друзей в салоне, как бы оценивая их критическое с медицинской точки зрения состояние, после чего решительно включил сирену с мигалкой.

– Завтра мы с тобой определимся. Может статься, что лучше всего не мудрствовать и делать операцию как раз в Минске.