Шрифт:
Вдоль дороги тянулись заборы частных палисадников, хотя здесь уже был город: до самого пляжа асфальт, и даже ходил троллейбус. Перед каждой остановкой Рыжук нажимал на акселератор, усиливая треп, чтобы Ленка не надумала оборваться. Но она, похоже, с этим не спешила…
У калитки возле остановки стоял свадебный столик с двумя бокалами на серебряном подносе. В кустах за забором сидели в засаде с десяток парней, судя по гвалту, прилично поддавших. Поджидали жениха и невесту.
Фрэнды шли впереди. Проходя мимо столика, они заржали, как лошади на конюшне, и стали оглядываться.
Ленка психанула и тут же рванула их догнать, чтобы двигаться вместе. Но потом, передумав, тряхнула «хвостом» и отколола такое, что чуть не оставила Рыжика заикой. А для ребят сразу заделалась «своим парнем».
У столика с угощением Ленка остановилась, нахально взяла конфету, спокойно ее развернула, подняла бокал и с явной подколкой уставилась:
– Ну, жених, давай!..
Слабо, мол?
Но она не на того напала…
– Эй вы там! – раздалось из кустов. – А ну валите отсюда, пока целы…
Поздно спохватились. Рыжий уже взял второй бокал, они чокнулись, бокалы звонко тенькнули… Сделав глоток, Ленка придвинулась к нему вплотную, вызывающе выставив губы. На всякий случай он вытаращил глаза, даже зашевелил ушами, показывая, что за забором…
– Да пошли они все…
Рыжук больше не раздумывал. Губы у нее были влажными и… Впрочем, с ее губами он разобрался потом, а сейчас просто постарался не выпасть от страха в осадок.
– Ого, да мы, оказывается, уже умеем целоваться… – сказала Ленка, снисходительно измерив его взглядом. И засмеялась, уткнувшись лицом в ладошки.
Она всегда так смеялась – раскачиваясь всем телом, слегка наклоняя голову и уткнув лицо в отогнутые ладошки…
Едва Рыжюкас пришел домой, позвонила Маленькая. Она сгорала от нетерпения:
– Ты можешь взять карандаш?
– Уже взял.
– Тогда напиши мой возраст. Ты хоть знаешь, сколько мне лет?.. Написал? Теперь рядом напиши свой возраст. Написал? Что получилось?
Получилось 1961. Он улыбнулся. Действительно, самый безоблачный год в его жизни. Окончание школы, поступление в институт. Все двери распахнуты. Об этом у Рыжюкаса написана повесть, в ней он Митя Скворцов. Правда, повесть еще и о том, как сразу у Мити Скворцова все обвалилось, чтобы обваливаться всегда. Нет, нет, неудачником он не был, вот и сейчас все так «классно совпало»…
– Вот, – сказала она и, помедлив, торжественно попросила: – А теперь переверни. – Он механически перевернул телефонный справочник, на котором записал цифры. – Видишь, будет то же самое!
Рыжюкас с деланным удивлением спросил:
– Малёк, ты это сама придумала?
– Нет, – он почувствовал, как она вспыхнула, – я это подсмотрела в цирке… – Обиженно помолчав, она все же продолжила: – Но самое главное ты все равно не просек.
Самое главное ты никогда не просекал, подумал Рыжюкас. Тут у тебя на всю жизнь загвоздка. С этим разбираться ты сюда и приехал, даже не с этим, а с тем, что же было для тебя самым главным… Но что у нас «самое главное» на этот раз?
– Вот смотри. Если шестьдесят один перевернуть, получится… девятнадцать…
Если очень сильноперевернуть, улыбнулся он пришедшему в голову, действительно кое-что получится. Правда, легче переворачивать девятнадцать к шестидесяти одному. Эта поза называется «валетом»… Тем более что девица оказалась как бы поинтереснее, чем можно было предположить…
– Жаль, это будет у нас недолго…
– Почему? – спросил Рыжюкас.
В том, что в этой истории он совсем ненадолго, у него сомнений не было. Как и в том, что и ее интерес скоро пройдет. Сомневался он лишь в том, что вообще хоть когда-нибудь еще ее увидит… Но неожиданно для себя обиженно переспросил:
– Почему же недолго? Ты куда-то торопишься?
– Дурак, – она помолчала, как бы давая ему освоиться с новым и не совсем привычным для него обращением. – У меня ведь скоро день рождения… И мне будет двадцать, как ни крути.
Как ни крути, но с датами у них действительно получилось забавно. В подобные штучки с магией цифр Рыжюкас всегда верил. А тут так красиво совпало. И впрямь жаль, что ненадолго…
– Ну вот, – сказала она.
– Что «вот»? – переспросил Рыжюкас.