Габриель взахлёб пересказывала прочитанное в тетради Лиры. Адора слушала её, вежливо склонив голову. Лира ждала, когда же герцогиня возразит: ей, воспитанной на старых сказках Карды, тяжело принять несказочную правду, но Адора молчала. Скоро Лира поняла: мыслями герцогиня находится далеко.

Рыжеволосая девушка не вмешивалась, по-прежнему вела себя тихо, за всё время ужина Лира не дождалась от неё ни слова. Зато заспорила Марсия, бывшая вампирша:

– Мне кажется, эти записи надо уничтожить, а не рассказывать о них направо-налево.

Габриель сделала вид, что не услышала это замечание:

– Фактически, эти записи - готовый рецепт создания carere morte! Причём, как я понимаю, характеристики созданий можно варьировать…

Лира кашлянула: Избранная затронула совсем уже нежелательную тему. Дети Бездны - этой волшебной темы никто не вправе касаться! О, по чьей злой воле Дар достался учёной даме, холодному анатому и убийце сказки?

– Передо мною разворачиваются такие дали… Мне кажется, я уже вижу волшебное будущее нашего мира, - продолжила Избранная. Её глаза блестели от восторга, как у Литы после первого исцеления: та же наивность и доброта.

– Если бы ты хоть раз в жизни столкнулась с Бездной, то поняла бы: с ней нельзя шутить, - снова начала Марсия. Габриель нахмурилась:

– Не думаешь ли ты, что Избранной о Бездне известно меньше, чем лишённым смерти?
– она рассмеялась.
– Я считаю, счастье, что Дар достался мне, избавленной от ваших предрассудков. Молодые учёные способны явить его суть миру куда эффективней, чем кучка старых сказочников!

Покоробленная бывшая вампирша заметила:

– Если смотреть всё время только в микроскоп, как делаете вы с Эриком… О, да - вы разглядите внутреннюю структуру вплоть до мельчайших деталей, но только общий вид целого так и останется для вас тайной.

Избранная обиженно поджала губы.

– Все считают своим долгом напомнить мне, что я НЕ ТА Избранная и самозванка. Да, я не та. Сказка не указывала мне путь, пришлось искать его самой. Я делаю всё, что могу.

Спор так и закончился ничем. Осмелевшая Лира попросила отвести её в библиотеку, Марсия, улыбаясь, согласилась. Однако библиотеку бывшая вампирша не покинула, удобно устроилась в кресле напротив Лиры.

– Ты думаешь, я твой надзиратель?
– спросила она, прочитав плохо скрытую неприязнь во взгляде бывшей охотницы.
– Нет. Точнее, не совсем. Мира хочет, чтобы мы подружились.

– М-м?
– недовольно промычала Лира, делая вид, что поглощена книгой, хотя замечание Марсии больно задело её. Подружиться? Вако хочет вернуть Диос в Орден? Может, лучше всем оставить несчастную Диос в покое?!
–

Она подумала так и вздохнула. Опять всё решают за неё, а она равнодушно соглашается. Равнодушное “да” - вся её жизнь. Как же так? Наверное, ей просто нечего защищать и не за что бороться. Инструмент, идеальный инструмент…

– Чем я могу быть полезна Вако?

– Полезна - не то слово…

– Тогда что Мирой двигало, когда она попросила тебе подружиться со мной? Жалость?

– Ой-ой, не вспыхивай так, тут полный подвал керосина, - Марсия засмеялась.
– На самом деле, конечно, не жалость. Просто, такую, как ты, лучше иметь в друзьях, чем во врагах.

– А Адора говорила, мне придётся ответить за убийство.

– Мира её переубедила. Ты, как и она, искупишь свою вину службой Ордену.

Лира оставила расспросы, попыталась углубиться в книгу. Никакого непокорства она не показывала, и скоро Марсия расслабилась, пару раз она даже выходила из библиотеки на полчасика, оставляя пленницу одну. Через три часа Лира раздражённо отложила книгу и подошла к окну. Она всматривалась в своё отражение в оконном стекле, будто ждала, что его губы прошепчут ей ответ.

Итак, вот, что ей предлагают - стать охотником! Вернуться к делу родителей, и родителей её родителей, и родителей родителей её родителей. Опять опутать себя по рукам и ногам старыми, как сама вечность, клятвами. Но разве это плохо? Брошенная Владыкой, оставленная Бездной, она висит сейчас в пустоте, и понемногу растворяется в ней. Новая чужая цель вернёт её в мир, воскресит, придаст сил. Ведь, в конце концов, что такое жизнь Лиры Диос?
– Лишь служение чужим целям. И не её дело задумываться, насколько благородны и справедливы эти цели. Её дело - исполнять. Так было всегда.

Лира чувствовала, что в ней вновь копится раздражение. Хотелось выплеснуть его в мир - заорать, ударить кого-то… Какая непонятная волна агрессии!
– удивлялась она и снова злилась, прослеживая, как всё чернеют, не по-утреннему чернеют тени в углах библиотеки. Странная злость, недовольство - будто внушённые, будто пришедшие извне. Кто опять туманит разум Лире Диос?

Кто бы это ни был, он окутал дурманом чар весь дом и двор. Из сада, где несли стражу отряды, раздавались раздраженные визгливые голоса - кто-то спорил. Скоро меж деревьев замерцали огоньки факелов. Люди шли к дому.