– Оставим Покров. Крас завтра разберётся с ним, - миролюбиво сказал Король Асседи.
– Пошлём в Академию большой отряд. Более всего меня беспокоят слухи о нашем с вами сговоре, Владыка. Очень опасные слухи! Вы начинаете компрометировать меня!

– Это следствие наших открытых охот в декабрьские ночи, - Дэви был печален.
– Большую часть слухов удалось увести по пути “дьяволопоклонников”, как я и хотел. Другие мнения тоже остались, и это естественно… А почему крылатые тени связались в сознании некоторых людей с образом короны, вам лучше знать, - он усмехнулся.
– Слухи, что carere morte до сих пор в Доне, ходят, но не получают большого распространения, поскольку не подкрепляются смертями от укусов вампиров. Моя свита ведёт себя тихо, дикари Доны уничтожены либо исцелены. Я мог бы направить слух по другому пути: это не Дэви гостит у Короля - это бесчинствует безумная вампирша Вако. Если бы вы признали существование carere morte…

– Ни в коем случае!

– Скоро это всё равно откроется, если не нашими стараниями, так стараниями Вако.

– Владыка, наш договор в силе, только пока вы сохраняете статус легенды, а не были!

Дэви развёл руками: “Как угодно”.

– После декабрьских событий многократно увеличилось число желающих обращения, но их, в отличие от прошлых дикарей, я контролирую, - сообщил он.
– Вернёмся к теме Дара. Что слышно об Избранном?
– спросил он второго старейшего, недавно прибывшего из Карды.
– Или… Избранной?

– Лита Фабер, Избранная, прошедшая посвящение в ночь Бала Карды, была убита Лирой Диос. После неё след Дара теряется. Но в Карде его сияния больше не видели.

– Он вновь засиял в Доне, сутки спустя после гибели Литы Фабер, - задумчиво сказал Адам.
– Что это? Мира привезла из Доны Избранного? Или только Дар - в склянке?

– То, что ты говоришь - кощунство. Дар неотделим от владельца.

– Кто знает, кто знает… - необдуманно заметил Адам и теперь удостоился ненавидящего взгляда Владыки.

Собрание скоро закончилось. Крас стоял на своём: устроить налёт на Академию, забрать Покров. Дэви согласился с ним, только язвительно заметил: “Надеюсь, сын здесь не повторит ошибки отца?” Крас заверил, что после нового наложения Покров, разумеется, будет проницаем для Дэви и его свиты… На том и разошлись.

– Дэви проиграет, это ясно, - сказал Адам Хиаму, когда в коридоре они остались одни.

– Недавно ты поддерживал его горячее всех.

– Это было до Академии!
– Адам замолчал, досадуя сам на себя за слишком громкий возглас: в доме Дэви и у стен уши.
– После гибели Калькаров и Мелиссы, после пустого хранилища Покрова, после визита Макты я понял: он проиграет! И Дэви сам это знает! Что же делать нам?

– Макте он дал отпор…

– Макта пожалел нас! Ты видел Первого? Ты видел его силу?! Кто Дэви перед ним? Сейчас он не может справиться с малышкой Вако! Кстати, это ведь он зачем-то сохранил ей жизнь в Призрачном парке! Дэви тогда сказал: Мира нужна Бездне. Да, очень нужна: пока всё, что делает Вако, направлено против Бездны!

– Возможно, по-мнению Владыки, прошло слишком мало времени, и Мира ещё покажет себя в главном деле carere morte. А, возможно, ты прав: Дэви перестал слышать волю Бездны и бессилен, - вздохнул Хиам. Дотоле глядевший за окно, в купающийся в сумеречной тени сад, он резко развернулся к собеседнику. Было в этом движении что-то хищное, звериное, и Адам вспомнил: перед ним необычный кукловод - хозяин зверей. Марионетками Хиама были собаки.
– Но непривычно видеть тебя паникующим, Митто. Или это спектакль? Ты уже нашёл выход, и ждёшь, чтобы я заметался, бросился к тебе за рассказом о нём?

Адам развёл руками:

– Раскрыл… Вот он, - он подал Хиаму письмо. То самое, над которым ломал голову последние три недели.
– Прочти.

Калькар углубился в чтение. Между бровей вампира прорезалась хмурая складка. Он мрачнел с каждой строчкой. Закончив, он вернул бумагу Адаму.

– Знакомый стиль. Я бы сказал, что это писал… - имя он не договорил, но Адам всё понял.
– Но ведь он мёртв?

– Неважно, кто писал! Важно то, что он предлагает.

– Я не с тобой, - быстро, чересчур быстро сказал Хиам.
– Я не расскажу ничего Дэви, будь спокоен. Но… я не с тобой. Эта затея мне отвратительна.

– Почему?
–

Вампир не ответил.

Хелена дремала, когда возвратился Адам. Вампир наклонился к ней: сначала её щёку пощекотала прядь его волос, потом коснулся губами, и девушка улыбнулась, не открывая глаз.

– Адди… Как прошло собрание?

– Спасибо за кукол, маленькая. Мне гораздо лучше. Просыпайся, у меня к тебе серьёзный разговор.

– Говори, я слушаю, - протянула она, потягиваясь как кошка.

– Дэви проиграет, Хелена. Нам нужно бежать от него.

Она вскочила. Сна как ни бывало. Руки тряслись - от усталости, а, может, волнения.

– Куда? Зачем? Ты с ума сошёл?

– Он проиграет, - повторил Адам.

Хелена причесалась и задумалась. Она нарочно тянула время, пытаясь разгадать настроение друга. Но Адам ей не поддавался. Её любимая загадка…

– Может, ты и прав, - наконец сказала она.
– Убежим. Владыка не из тех, кто мстит… в этом случае.

– Я говорю не о позорном бегстве, Хэль! Вот наш выход, - вампирша приняла от него загадочный белый конверт. Внутри был всего один лист.