– Куда ти побьежала? – с акцентом произнес водитель. Ларе снова показалось, что она его где-то видела или уже слышала этот голос… Но разве сейчас до воспоминаний? – Сумасшедшая! Крейзи! Чуть не убьил тебья! Потом в тюрьму?

– Извините, я не хотела, – не желая извиняться, еле выдавила из себя Лара.

– Она не хотела! – вдруг повторила за ней Алина, которая зачем-то выбралась из толпы и, подойдя к Ларе, взяла ее под руку.

Такое поведение девушку просто изумило.

– Ты в порядке? Нормально себя чувствуешь? – начала суетиться Алина. – Давай мы с Кириллом отвезем тебя домой? А вы могли бы и помедленнее ехать! Еле затормозили. Нарушают тут некоторые скоростной режим… – Последние фразы бывшая начальница адресовала уже американцу.

– Я виноват, я отвезти! – возмутился иностранец. – В больницу или домой?

Лара еще не сообразила, но за нее уже стал отвечать Паша:

– Не надо! Я ее сам провожу! Пошли, Лара. – Он схватил ее под руку, вырывая из Алининых оков. Он вел себя так, словно она была его девушкой. Ну уж нет, с этим придурком идти на глазах у собственных сотрудников?! Да и что он ее трогает, Кирилл ведь смотрит! Лара выдернула руку:

– Почему не надо? Я, пожалуй, от помощи мужчины не откажусь. У меня… голова, может быть, после падения болит. Вы же не против подвезти, да? – Ей хотелось скорее исчезнуть с глаз прибывающих зевак и уж тем более от Алины с Кириллом. Оправдываться сейчас, объяснять, что она тут делала, совсем не время.

– Не протьив! Коньечно, я помогу. Тем более я виноват!

– Не езжай с ним! Это плохой человек! – вскинулся Пашка.

Почему это он ведет себя так странно? Ревнует? Или ему от нее что-то нужно? Лариса с подозрением посмотрела на поклонника.

– Тебе, может, потребуется женская помощь, психологическая, – предположила Алина. – Не садись к этому типу! Опомнись, Лара!

Кобра и Пашка атаковали девушку с обеих сторон, словно собирались поделиться по-братски, разорвав ее на половинки.

Какая небывалая популярность! Интересно, с чего это вдруг?..

– Отстаньте! – отмахнулась Лара от обоих и, назло всем, пошла к машине. По пути она заметила обеспокоенный взгляд Кирилла – значит, его задело, что она уезжает с другим?! Ну и поделом! Хоть в чем-то сегодня повезло!

Только сев в авто, Лара вдруг подумала, что, может быть, ведет себя глупо – едет с первым встречным, на его машине, да еще и с иностранцем.

Из записей Джона Хемистри

33 мартобря, в полдночь

Ничего не выходит. Ни один из способов не действует. Открыть дверь невозможно. Это только в приключенческих фильмах ее открывают любой булавкой. Был бы я Джеймсом Бондом, я бы, несомненно, нашел выход. Но что-то мне подсказывает, что я не Джеймс, а всего лишь Джон… Впрочем, рано еще сдаваться. Поняв, что дверь не открыть, я решил ее выломать и несколько раз с разбега бросался на нее. Плечо болит ужасно, на лбу шишка, но проклятая дверь не поддалась ни на миллиметр. Тогда я попробовал ковырять ее вилкой, которую запасливо спрятал после ужина. Бесполезно.

И тогда я понял: единственный путь на свободу – через Кормильщика. Вот появится он в следующий раз, напрыгну на него с криком «кий-я!», оглушу чем-нибудь тяжелым и убегу. Я тут же придумал себе новое прозвище – Доктор Зло, но едва не бухнулся в обморок, представив всю кровавую картину нападения. Поднять руку на человека, пусть даже на такого огромного и монстрообразного, нелегко. Но что делать, если это мой единственный шанс? Я уже нашел предмет, которым можно осуществить операцию (отвинтил грядушку у кровати – она металлическая и тяжелая). Не знаю, какой стороной лучше ее приложить. Наверное, серединой. Я спрятал свое оружие под подушкой и окончательно почувствовал себя злодеем. Теперь нужно подгадать момент, когда мой сторож повернется ко мне спиной. Лишь бы все получилось…

Запись следующего дня

Я неудачник, трус, слабое существо. У меня ничего не выходит. Сидеть мне здесь до самой смерти. Как же надоела эта еда: яичница, сэндвичи, молоко и прочая ерунда, которой они меня пичкают! Зачем меня вообще кормят? Для чего? Кому я нужен?

Однако я отвлекся. В этой странной камере мысли превращаются в теннисные шарики и скачут от стены к стене. Не могу сосредоточиться, особенно когда думаю о том, что произошло вчера. Надо взять себя в руки. Взял и понял, что так писать еще более невозможно – как писать, если держишь сам себя: рук просто-напросто не хватает! Поэтому отпустил себя и снова взял ручку.

Так вот, вчера я был готов к осуществлению отчаянного плана физически и материально (то есть запасся вышеописанной грядушкой), но я совершенно не был готов морально. Когда пришел этот громила, я почувствовал такую дрожь в коленях, что мне пришлось сесть. Нащупав под подушкой металлический предмет, я сжал его в руке. Ладони мои вспотели, и пальцы скользили по гладкой поверхности металла. Между тем Кормильщик накрывал на стол. Я посмотрел на его низкий лоб, пересеченный двумя тонкими глубокими морщинами, на его волосы – жидкие, черные как смоль, собранные в жалкий крысиный хвостик, на его руки, бугрящиеся мускулами… Кстати, руки его оказались хуже всего. Один его кулак, наверное, больше моей головы, а рука толщиной с хороший взрослый дуб. Это даже не человек, а человечище, монстр, человек-пароход, человек-бульдозер.