Избранные произведения в двух томах.Том 2.Стихотворения (1942–1969)
вернуться

Друнина Юлия Владимировна
Шрифт:

1959

«Я люблю это время…»

Я люблю это время, Когда с рюкзаками Уезжают студенты На практику и в экспедиции. Я люблю это время, Хотя за моими плечами Не семнадцать, Не двадцать И даже не круглые тридцать. О походная юность, Подруга моя дорогая! Где меня ты покинула? Как мы простились с тобою? В торопливо отрытых Ячейках переднего края? На ничейной земле? После первого боя? Чем была моя юность? Смертями друзей. Канонадой. Городами и селами, Утонувшими в дыме… Может быть, потому, Что не прожита юность Как надо, И сердца у солдат Остаются навек молодыми…

1959

ТЕБЕРДА

Вспоминаю знойные долины, Вспоминаю вечные снега. Вьется, вьется лента серпантина, Теберды петляют берега. И над этой развеселой речкой, Что всегда волнуется, спешит, Абазинка, стройная как свечка, Плакала, обняв рукой самшит. Так ты мне запомнилась навеки, Так вошла мне в сердце, Теберда, — Слезы и смеющиеся реки; Снег и солнце, Радость и беда. …Я теперь на Севере. Так что же? Душу в том оставила краю, В тех долинах, В тех горах, Похожих На любовь твою.

1959

«Я не привыкла, чтоб меня жалели…»

Я не привыкла, Чтоб меня жалели, Я тем гордилась, что среди огня Мужчины в окровавленных шинелях На помощь звали девушку — Меня… Но в этот вечер, Мирный, зимний, белый, Припоминать былое не хочу, И женщиной — Растерянной, несмелой — Я припадаю к твоему плечу.

1959

МОРЯЧОК

Морячок идет по городу — Бескозырка, Брюки клеш. Он вышагивает гордо: Понимает, что хорош. Ах, походочка вразвалку, Блеск надраенных штиблет Шутят девушки: — Как жалко, Что матросу… десять лет!

1959

РЖАВЧИНА

Я любила твой смех, Твой голос. Я за душу твою Боролась. А душа-то была Чужою, А душа-то была Со ржою. Но твердила любовь: «Так что же? Эту ржавчину Уничтожу». Были бури. И были штили. Ах, какие пожары Были! Только вот ведь Какое дело — В том огне Я одна горела: Ржа навеки Осталась ржою, А чужая душа — Чужою…

1959

МЕЩАНКА

Откуда в толстухе курносой, Недавно к нам въехавшей в дом, Так много мещанского форсу? Соседкам кивает с трудом. Горда с подчиненными мужа, К ней с просьбой о соли не лезь. Что слабую голову кружит, Откуда нерусская спесь? …Работница моет посуду, Скучает «сама» у окна… Откуда такая, откуда? Во всем нашем доме одна! Идут пересуды по жакту, Мальчишки хохочут опять: «Такой бы ворочать, как трактор, На ней бы возить да пахать!» И правда — из девочки слабой Она превратилась теперь В огромную дюжую бабу, Едва проходящую в дверь. И пусть поправлялась бы с миром — Была бы душой хороша! Да жалко и страшно, что жиром Порой заплывает душа…

1959

О НАШЕЙ ЮНОСТИ

Сорваны двери с петель. Порохом воздух пропах. Гудит революции ветер В оборванных проводах. Сухо щелкают пули В стены глухих домов. Красногвардейцы уснули Возле ночных костров. В кожанке, в кепке мятой У боевых пирамид Красногвардеец Ната На карауле стоит. Где-то в ночи таятся Последние юнкера. Девушке восемнадцать Исполнилось лишь вчера. Смотрю на нее сквозь годы И юность свою узнаю: Идут ополченцев взводы, В нестройном идут строю. Неспевшимися голосами Поют о священной войне. И полковое знамя Мечется в вышине. В большом полушубке овчинном Девчонка идет с полком, Подтягивая мужчинам Простуженным голоском. Юность! Легко шагая, Ты скрылась навек в огне. Но вышла юность другая Сегодня навстречу мне. Поземка метет и кружит — В тайге не найти дорог. Дрожит от сибирской стужи Палаточный городок. По Цельсию снова тридцать. Работа здесь нелегка. Снимешь на миг рукавицу — Белеет твоя рука. Морозами продубленная, Земля — лишь коснись — поет. Здесь первые эшелоны Возводят в тайге завод. И стужа напрасно тужится, Все ветры в бой побросав: Стоит, словно памятник мужеству, Девушка на лесах. Я взгляда не отрываю От девушки в вышине — То юность моя боевая Машет рукою мне.

1959

ШЕСТИДЕСЯТЫЕ

«Кто говорит, что умер Дон-Кихот?..»

Алексею Каплеру

Кто говорит, что умер Дон-Кихот? Вы этому, пожалуйста, не верьте: Он неподвластен времени и смерти, Он в новый собирается поход. Пусть жизнь его невзгодами полна — Он носит раны, словно ордена! А ветряные мельницы скрипят, У Санчо Пансы равнодушный взгляд — Ему-то совершенно не с руки Большие, как медали, синяки. И знает он, что испокон веков На благородстве ловят чудаков, Что прежде, чем кого-нибудь спасешь, Разбойничий получишь в спину нож… К тому ж спокойней дома, чем в седле… Но рыцари остались на земле! Кто говорит, что умер Дон-Кихот? Он в новый собирается поход! Кто говорит, что умер Дон-Кихот?

1960

«Мы — современники ракетных…»

Мы — современники ракетных, Летящих к звездам кораблей. Что нам, казалось бы, до бедных Курлыкающих журавлей? А может, вправду устарели, А может, вправду не нужны И соловьев полночных трели, И плеск волны, И блеск луны? Неправда! Мы не стали суше: Чем ближе до чужих миров, Тем горячее в наших душах К земной поэзии любовь. И знаю я, что мой праправнук На Марсе затоскует вдруг О Черном море, Волжских плавнях, О птицах, что летят на юг. И будет он тревожным взглядом Искать в космической дали Свою любовь, Свою отраду — Свою шестую часть земли.