Шрифт:
– Ну и пожалуйста! – отворачиваясь к окну, надула губы Марина. Вздохнув, Катя не стала больше разубеждать подругу и поэтому остаток пути, они провели в глубоком молчании.
Оказавшись в Сизерленде, ребят ждала очередная экскурсия по замку, а точнее по еще не осмотренных помещениях. Знакомство опять проводил Питер, а Виктор Николаевич снова был занят с реконструкторами.
Вопреки ожиданиям Катрин, Питер не задавал девушке никаких вопросов. Хотя, скорее всего он ждал более удобного момента, когда рядом не будет никого. Только вот этот самый момент не наставал, а девушке нужно было поговорить с Питером, который наверняка должен знать хоть что-то о Райане. Да и это бессмысленное хождение по запустевшим помещениям начинало надоедать, навевая все больше и больше тоски и боли. Если еще вчера Кате казалось все прекрасным, интересным, то сейчас она даже смотреть на все это разрушение могла с трудом, особенно после того, как видела все это в изначальном виде. Теперь же на эти комнаты было тяжело смотреть, вспоминая при этом Райана, который даже представить себе не мог бы, до чего доведут его жилище.
Когда группа была занята рассматриванием очередного запущенного помещения, Катрин, пока никто на нее не обратил внимания, проскользнула в соседнюю комнату, которая оказалась одной их гостиных, ведущих анфиладой в портретный зал. Вот оно – самое время хоть что-то узнать. Хотя бы то, есть ли здесь портрет Райана и его жены, вместе с портретами остальных членов их семейства. Оглянувшись, никто ли не следует за ней, Катя быстрым шагом направилась в зал. Молясь, чтобы дверь, которая еще вчера, точнее, в восемнадцатом веке поражала своим величием, а сейчас была серой от пыли и облупившейся краски, не скрипнула, девушка осторожно повернула ручку. К счастью, дверь открылась без малейших звуков, и Катя сделала один несмелый шаг во внутрь. Здесь практически ничего не изменилось за последние триста лет. Только грязь и паутина застилала все вокруг, в том числе и окна, не давая проникнуть солнечному свету во внутрь, а шелк на стенах, вместо алого, выгорел до бледно-розового цвета. Все портреты были на месте.
Переведя дыхание, Катрин повернулась к стене слева, на которых висели женские портреты. Пробежав взглядом по стене, девушка поняла, что там по-прежнему висело только шесть картин. «Не может быть!» - подумала девушка. Неужели Райан так и не женился? Похоже на то. Потому как последним портретом, так и оставался портрет матери Райана – Хелен. К горлу подступил ком, а в сердце закралось какое-то непонятное предчувствие чего-то не очень хорошего. Медленно повернувшись к противоположной стороне, Катрин прикинула, что здесь портретов все-таки семь. Вон там портрет Майкла, вот прямо Говарда – отца Райана, и рядом с Говардом, самый крайний портрет самого Райана. Вздох облегчения вырвался их груди девушки. Вот он – ее Райан! Такой же красивый, с той озорной улыбкой и немного хищным, но нежным взглядом карих глаз. Такой живой, такой настоящий, будто вот-вот сойдет портрета и ласкового обнимет…
Тут же взгляд девушки переместился на надпись под портретом с датами.
– Райан Александр Минор, седьмой граф Сизерленд, - вслух прочитала девушка, - двадцать третье января, тысяча шестьсот восемьдесят шестой – тридцатое июня, тысяча семьсот тринадцатый… Что за ерунда? – Катрин обхватила голову руками, пытаясь понять, что это значит. Но эти даты могли значить только одно – рождение и… смерть… Девушка снова и снова всматривалась в зловещие даты, повторяя про себя, с надеждой, что она что-то не правильно прочитала или перепутала. Но числа от этого не менялись, оставаясь всё теми же – 23 января, 1686 – 30 июня, 1713…
Одинокая слеза, скатывалась по щеке Катрин, оставляя лишь мокрый след. Этого же просто быть не может! Как так получилось, что Райан проживет только две недели после того, как она вернулась в настоящее?...
– Катрин, - послышался голос только что вошедшего Питера, - так вот куда ты сбежала!
– Питер, - поспешно смахнув слезы, обернулась девушка, - а эти даты под портретами это… - все еще надеясь услышать какой-то утешающий ответ, замялась Катя.
– Катрин, а что, по-твоему, они должны означать? – удивился Питер, - Годы жизни конечно!
– То есть Райан прожил всего лишь две недели после… после своей помолвки? – воскликнула Катрин.
– Как видишь, - согласился парень, - но тут ему скорее просто не повезло, оказался в ненужном месте, в не самое удачное для себя время.
– Что ты говоришь? – с ужасом воскликнула Катя, - он не должен! Нет! Он не может умереть! Нет! – повторяла снова и снова девушка, словно эти слова могли что-то изменить.
– Катрин, он умер, и, причем умер уже давно, почти за триста лет до твоего рождения! – пытался образумить девушку Питер, - а ты говоришь о нем, как о живом человеке!
– Нет, Питер, ты ничего не понимаешь! – начала злится девушка, - ты ничего не понимаешь! Он должен был жениться на Катрин Де Бланче! Хотя может сначала найти ее, но потом жениться и прожить с ней долгую счастливую жизнь! Понимаешь?
– Катрин, откуда ты знаешь про Де Бланче? – в глазах Питера читалось беспокойство и удивлении, - ты же говорила, что практически ничего не знала о Сизерлендах, а тут такие подробности!
– Питер, - выдохнула девушка, - я тебе кое-что расскажу, но прошу тебя, не посчитай меня сумасшедшей! Хорошо? – парень утвердительно кивнул, и тогда Катя добавила – только при условии, что ты мне расскажешь, что случилось с Райаном!
– Ну вот, уже условия ставишь!
– Можно сказать!
– отрезала Катя, - Но я должна обязательно узнать все!
– Я ничего не имею против – узнаешь! – согласился Питер, - но поверь в этой истории ничего сверхъестественного нету!
– Мне все равно! Рассказывай уже давай!
– Значит так, - облокотившись на подоконник, начал парень, - не знаю, откуда, но я так понимаю, ты в курсе про Катрин Де Бланче и про то, что она должна была стать женой графа, - Катя утвердительно кивнула, - так вот собственно маскарад тринадцатого июня должен был стать их официальной помолвкой.