Грызут сомнения. Вроде бы ясно, остров — скверна, яма темных магов, Наяду нужно срочно забирать… Но в пути угроз не меньше, с приближением к логову Зараха они будут множиться, мирной девушке там не место. А здесь она всю жизнь, селяне и маги ее даже не тронули, если, конечно, верить словам темного мага… В любом случае, Наяду нужно срочно найти, убедиться, что в порядке…

Солнце в тучах как заяц среди волков, клочья дождевого тумана липнут к волосам, Милита круто разворачивает летуна вниз, мир падает раздавить всмятку.

Со спрутами что-то не так. Щупальца извиваются сильнее, вода вокруг опоясанных цепями тел рвется, громадные серые хлысты бьют друг по другу, словно упругие лесные ветви в час надвигающегося урагана, океан пузырится от глухого спрутьего воя…

Костяной дракон делает над островом размашистый круг, вся масса скелета выгнута как парус, скользкая воздушная тропа несет ящера под наклоном вдоль кромки острова, над живыми копьями морских чудищ.

От крепости на селение течет синяя волна. Эгорд приглядывается, губы сплетают заклинание в помощь зрению…

Волна оказывается толпой чудовищ — как то, что явилось ночью. Руки-клешни, синяя кожа блестит вязкой влагой, у ртов и за спиной — щупальца… Ноги трясут склон, будто придонный коралловый лес ожил и тамошние деревья, вырвав корни, несутся в единый путь.

Жители в панике, фигурки в белом исчезают в домах, сараях, погребах, остров утопает в криках. Эгорд пытается разглядеть силуэт в платье оттенков моря, но нигде… Может, уже спряталась?

Лавина монстров вытягивается, на острие — тот, кто минувшей ночью пленил с пугающей легкостью. Эгорд понятия не имеет, как распознал, все одинаково ужасны, но ни капли сомнений: он. Удараг!

— Бес меня обгадь! — Тиморис задыхается от впечатлений и ветра. — Они, саффлы! Детишки наших гостеприимных приятелей. Подросли, не узнать…

— Что они собираются делать? — Эгорд мрачный: в любом случае, что-то нехорошее.

Сельчанин щипает в скальных кустах ягоды, монстров замечает поздно, бежит. Под ногу камень, спотыкается, тело кубарем, вскакивает рядом с потоком саффлов. Эгорд помнит чувство, сковавшее в двери под взглядом и воем саффла. Бедняга судорожно отползает, в человечьем теле — обезумевший от страха зверь, под руку попадется камень, бросает наугад.

Снаряд исчезает в толпе, оттуда на миг выстреливает щупальце, ныряет обратно, а крестьянин уже с пробитой насквозь грудью, белое на красном — рубаха и озерцо крови.

— Перебьют всех! — Тиморис отчаянно жестикулирует.

— Тварями управляют маги, — говорит Милита, крыши стремительно уносятся назад, дракон парит над скалами, рядом с бывшим убежищем. — Магам незачем убивать людишек, они рожают им новых уродцев. Это охота на нас.

— Мы же в воздухе! — Тиморис вцепляется в гребень крепче. — Как они нас достанут?

Дракона встряхивает, из-под брюха — взрыв лавы, скелет резко наклоняется вбок, Эгорд и Тиморис повисают на костяных дугах. Откуда-то из скал вылетает следующая порция лавы, жидкая комета летит прямо в Эгорда и Тимориса, размеров хватит поглотить обоих сразу.

Ямор, какая быстрая! Не увернуться…

Эгорд срывает вопящего Тимориса, вместе падают, лава проносится между ними и драконом. Воин-маг окружает себя и друга щитом света, шар разбивается о крутой склон, катятся как мешки с рудой, грохочут доспехами.

Воцаряется тишина, если не считать завывания прибрежных спрутов. Из тучек пыли поднимаются две головы, Тиморис кашляет, Эгорд озирается — это же место, где они высадились на остров, вон пещера…

Лысый маг возвышается на краю обрыва с видом победителя. На сухих губах растрескавшаяся улыбка, глаза в красной паутине, пальцы измазаны горящей лавой, будто глиной.

Высоко над головами кружит белый каркас дракона, хлопья лилового сияния тянутся пухлой цепью.

Милита проливает на мага дождь фиолетовых стрел. Лысый вскидывает руки к небу, полы черной сутаны отрываются лоскутами, взвиваются вверх, ленты скручивают каждую из стрел, те превращаются в черных кобр, воротники распахиваются как плащи, клыки и алые зерна глаз поворачиваются к Эгорду и Тиморису, вилки языков жадно трепещут.

Эгорд рубит летучих змей, гады вертятся вокруг, пытаются укусить с боков, ударить в спину, безоружный Тиморис прячется за спиной соратника, отбивается пинками. Режет уши смех темного мага, тот наслаждается зрелищем, скрестив на груди руки.

— Лети в селение! — кричит Эгорд Милите. — Защити людей!

Обостренное магией и битвой зрение замечает белоснежные глаза и лицо Милиты: немую задумчивость, а затем — улыбку.

Дракон исчезает за скалами.

Эгорд прорубает в воздухе петлю, жирная линия рассекает три змеиных тела. Жизни сельчан не очень-то заботят, но среди них Наяда, Милита защитит и ее, надо скорее расправиться с магом и следовать за ней.