"Я все еще не вижу". Потянувшись, она подцепила металлический стержень из кучи.

В стеклянной коробке, подпирающей загон были и другие, и она постучала им по полу, проверяя, ее спина сгорбилась, от чего она стала выглядеть старой.

Я отступила, чтобы встать рядом с Айви, когда Нина продолжила выстукивать, выражение ее лица поменялось, когда она перешла с нового пола на старый и звук изменился.

Нина подняла голову, ее глаза смотрели в мои с такой жестокостью, что я почти могла видеть мертвого вампира в них.

"Здесь внизу что-то есть, — сказала она, и я вздрогнула.

"Да, мы знаем, покойничек, — сказал Дженкс. — Рэйчел уже сказала нам".

"Остынь, Дженкс, — сказала я, и он зашумел крыльями, мне стало холодно, когда они задели мою шею.

"Можем ли мы посмотреть что здесь?" — прокричал Гленн, но никого уже не было.

"Отойдите, — сказала Нина, приняв более жесткую позицию, широко расставив ноги. — Он полый. Я открою его. —

У меня было очень плохое чувство. Что бы ни было под полом, оно было близко к тому, но не совсем идентично с человеком в парке.

Айви дернула меня в сторону, и я споткнулась. Мои глаза были устремлены на новый бетон, скрытый проклятием и связанный с коллективом.

Кто-то заключил сделку с демоном. Или, еще хуже, им удалось дублировать кровь демона и сплел проклятие на своей собственной.

Глядя на то, как Нина подняла прут над головой, я засомневалась, что пугало меня больше.

Нина отправила опорный прут торцом, с ворчанием врезая его в пол.

Цемент треснул от удара, и Дженкс покинул меня, разволновавшись. Вампир опять замахнулся.

На этот раз, кол прошел через него, вибрация от громкого треска цемента, казалось, пробрала меня до самых костей.

Нина оступилась, ловя свой баланс, и Гленн потянулся, чтобы остановить ее падение, прежде чем она смогла наступить на сломанные плиты.

"Я вижу это!" — воскликнула Айви, и я резко перевела мое внимание от Нины, уставившейся на руку Гленна, лежащую на ее.

"Ну, если это не разрушает все мироздание, — сказала Нина, и я замерла от старой, как мир фразы.

Должно быть, я слышала ее десятки раз от Пирса, и это означало, что вампиру, который находится в Нине, по крайней мере, 150 лет.

Было холодно, я наклонилась вперед над отверстием. — Вы, наверное, разрушили чары, — сказала я, не желая называть их проклятием.

Дженкс полетел вниз к темной дыре, и почти сразу же поднялся прикрывая лицо рукой, его тошнило.

Я узнала почему, когда он принес с собой запах жженого янтаря.

"Тинкины титьки!" — воскликнул он, приземлившись на плечо Айви, схватив пучок ее волос и пряча в нем лицо. — Рэйч, это воняет больше, чем ты, когда возвращалась из безвременья".

"Спасибо, — пробормотала я, пытаясь посмотреть туда, так как все остальные отошли назад. Запах уже не сильно беспокоил меня.

"Жженый янтарь, — сказала Айви, закрыв нос рукой. Морщась, она посмотрела через заделанный участок пола на Нину. — Можете открыть его больше?"

"Да что, черт возьми, не так с вами, внутриземельцы!" — запротестовал Гленн. — Нельзя просто разрушить его! Дайте мне десять минут, и сюда доставят пилу! "

Но Нина уже молотила по нему с регулярностью метронома.

Полетели осколки цемента, и мы все отошли назад, оставив ее, пыль и грязь слоями ложилась на ее новый брючный костюм.

Гленн выглядел таким злым, как будто Нина избивала его маленькую сестру, но в конце концов Нина положила кол и вытерла лоб.

Держа вымазанные в ржавчине руки на ее коленях, она посмотрела мимо обломка размером с голову цемента и пыли в небольшую пещеру внизу.

Запах жженого янтаря был очевидно более тонким, но каким-то образом более проникающим, когда выходил наружу.

Как один, Гленн, Айви, Дженкс и я передвинулись вперед и посмотрели вниз на брезентовый мешок, который имел форму и был размером с большую собаку. Он был завязан узлом ЛППО.

"Вы все это видите, верно?" спросила я, и Гленн кивнул, не поднимая глаз.

"Тогда лучше открыть его, — сказала я, отходя назад, и он потянулся к голубым перчаткам, зажатым в его заднем кармане.

Нина заерзала от того, что Гленн устроил задержку, надевая снова перчатки и опускаясь на колени над мешком, осколки цемента хрустели под его ботинками.