– А вот, смотри! Как "харлей-дэвидсон"!
– неугомонный Белов все-таки вытащил из стройной линии маленькую коляску и, жужжа, лихо прокатил ее мимо жены.

– Саш, ну нам же не мотоцикл нужен.
– Оля укоризненно посмотрела на него. Какой же все-таки Сашка несерьезный! А ведь правильно выбрать коляску - это очень важно. Очень.

– Вот эта ничего, по-моему.
– Она, кажется, нашла удобную по форме и приятного цвета. Покатав ее взад-вперед, Оля убедилась - на ходу машина. А, Саш? Как ты считаешь?

– Голубая?
– возмутился Саша.

– Да не голубая она, а синяя!
– Оля начинала сердиться.

– Голубая для моего сына?!
– Сашка вопил на весь магазин. Хорошо, хоть нет никого.
– Никогда! Вот, смотри какая. Серая!

– Серую не хочу. А вот эта...
– Оля нашла еще. одну, тоже синюю, но потемнее.

Саша скептически оглядел ее выбор:

– Слишком простая.

– Ну, Саш, ну что, надо обязательно с бриллиантами?
– так они сто лет будут выбирать!

– Мой сын на драндулете кататься не будет, - заносчиво заявил Белов, поддразнивая жену. Уж больно серьезно та относилась к покупке. Будто корову торговала.
– А вот зеленая. Цвета хаки! Этот мир цвета ха-аки...
– запел он из любимого "Наутилуса".

Звонок мобильного прервал песню. Саша слушал, что ему говорил Космос, и не верил. Не верил, не верил, не хотел верить! Фара... Не может быть... Фарик, брат... Как же так?

Мир вокруг перестал существовать. Саша быстрыми шагами пошел, почти побежал к выходу. Вслед ему неслись Олины слова:

– Не хочу цвета хаки... хаки... хаки...
– Ее голос множился, расслаивался, как в дурном сне. Но это был не сон.

– Саш!
– резкий окрик удивленной жены вернул его назад, в магазин.

– Какую ты хочешь?
– Он подошел к Оле, стараясь не смотреть на нее. Ей-то уж совсем ни к чему знать о Фаре. Потом расскажет. Позже. Когда сам осознает эту нелепую смерть. Первую смерть близкого друга. Эх, Фара, Фара...

– Вот эту, синюю, - указала Оля.

Саша выдернул коляску из общего строя и взял Олю под руку, поторапливая:

– Поехали.

Хотя спешить, в общем-то, было некуда. Мертвые умеют ждать...

* * *

Бек с Левой, естественно, жрали. Вообще, как понял, наконец, Каверин, это был сущий идиотизм - устроить офис и, так сказать, штаб непосредственно при ресторане. Только идиот-обжора Бек мог до такого додуматься. Ну да ладно, может, не так долго ему жировать осталось. Будет и на Володиной улице праздник.

"Съездовскую" сумку с героином Каверин тащил в правой руке, металлический кейс с непотраченными баксами - в левой.

– Привет добрым людям. Приятного аппетита. Как ни зайду, вы все обедаете, - с некоторой издевкой проговорил Каверин.

– А люблю пожрать.
– Бек даже не обратил внимания на Володину интонацию, отламывая хвост от огромного красного омара. Ошметки летели во все стороны.
– Ну что там?

– А все.
– Эти слова Каверин проговорил так, что даже толстокожий Бек почуял, что за ними стоит нечто очень серьезное.
– Чужим на нашей земле ловить нечего, - усмехнулся Каверин.

Бек покосился на оба кейса, которые Каверин поставил на четвертый, пустой, стул.

– Деньги, дурь?
– для проформы поинтересовался Лева, уже все поняв.

– Все. Все здесь.
– Каверин был невероятно спокоен, наслаждаясь произведенным эффектом. Он умел ждать. И дождался. Теперь-то с ним все будут считаться. Не то, что раньше.
– Дурь продать?
– обратился он к Беку, игнорируя Леву. Вопрос, впрочем, прозвучал явно риторически.

– Продай, Володя...
– Возможно, сегодня первый раз в жизни Бек посмотрел на этого бывшего мента с искренним интересом. Вытерев жирные губы салфеткой, он добавил: - А ты свой хлеб не зря ешь. Я доволен, - добавил он, отдуваясь как объевшийся котяра.

Каверин, словно пес, получивший долгожданную команду "можно", налил себе вина и оторвал солидный кусок лаваша. Одним махом опрокинув в себя содержимое бокала, он откусил лаваша. И, свысока поглядывая на своих "хозяев", принялся остервенело жевать.

XXXV

Чартерный рейс в Душанбе заказали через военных. Так что лететь надо было не из привычных аэропортов, а из Кубинки. Зато там была пустота, в смысле пассажиров. И молчаливые, ко всему привыкшие летчики и спецы, которые в свое время перевезли из Афгана тонны подобного груза. Груза, который какие-то армейские бюрократы назвали грузом №200.