– Саня!.. Саня, блин, братан...
– Космос расчувствовался не на шутку.
– Я ведь в первом классе думал, тоже буду профессором...

– А я сначала космонавтом, потом артистом порнофильмов, - Пчела вскочил и манерно завихлял бедрами, - а потом...

– Пчел, а я уже артист, ты понял, да?
– перебил его гордый Фил.

– Ты артист?
– возмутился Пчела.
– Ты массовка!

– А я хотел вулканы изучать, - неожиданно грустно сказал Саня. И, уже зло, добавил: - сука.

Костя-охранник набрался уже основательно. Он старался не отрывать глаз от монитора. Но там не менялось ничего. Ни-че-го.

– Ну, блин, и телевизор, - задумчиво удивился Костя, наливая по новой. Чего-то он уже поплыл. Ну да за сына Белого грех не выпить! И немедленно выпил.

XXXII

– Подождите!
– Катя ворвалась в квартиру первой и едва заставила остановиться Сашу и всех остальных. Сегодня она снимала фильм века. Фильм о Ваньке. Ну, и об остальных, Ванькиных родственниках. Главное, чтоб получилось. Кинооператор из нее еще тот - практики маловато, только вчера немного потренировалась. Она включила видеокамеру:

– Двадцать восьмое октября одна тысяча девятьсот девяносто третьего года!
– торжественным голосом произнесла Катерина, стараясь, чтобы в объектив попали все. И племянник с Ванькой на руках, и Оля с охапкой цветов, несколько растерянная после больницы, и сестрица Татьяна, и Елизавета Павловна, всю дорогу ревниво посматривающая на Сашу.
– Теперь входите, - милостиво разрешила она, выискивая новые ракурсы и выстраивая новые запоминающиеся мизансцены. Эх, надо было не в медицинский, а во ВГИК идти! Такие таланты в землю зарыла!

– Ну, с новосельем, Вань!
– Саша шагнул первым, точнее, первым был Иван. Саша осторожно держал сына, разглядывая серьезное детское личико. Ванька не спал. Не иначе, как в виде исключения. Чувствуя торжественность момента. А ведь в машине сопел, как паровозик, даром, что кроха.

– Здесь у тебя детская будет...
– под внимательным присмотром камеры Саша знакомил сына с квартирой.

– А ванночку купили?
– заботливо спросила Елизавета Павловна. Она осталась в стороне от хозяйственных забот, и это ее немного раздражало. Наверняка ведь что-нибудь забыли!

– Купили, купили. Все купили, - успокоила ее Татьяна Николаевна.
– И ванночку, и кроватку. Памперсов целый контейнер.

– А сюда мы железную дорогу купим...
– показывал Саша Ваньке уже свой кабинет.
– Ну все, пора на бочок.
– Счастливый папаша положил сына в кроватку.

– Саш, улыбайся! А где Оля-то?
– Катя решила, что пора бы и невестке появиться в историческом ее фильме. Как-никак, молодая мама.

Оля гремела на кухне посудой - надо было куда-то пристраивать огромных размеров букеты, от запаха цветов уже кружилась голова. Или это с непривычки? От свежего-то воздуха... Все-таки долго они с Ванькой провалялись в больнице - почти три недели.

– Наш Ванечка...
– почти хором умильно прошептали Татьяна Николаевна и Елизавета Павловна, глядя на сонного ребенка. И переглянулись. Елизавета Павловна даже соизволила улыбнуться.

– Поцелуй для истории!
– Катя, наконец, выстроила мизансцену. И Саша приник к Олиным губам сначала для камеры, а потом уже по-настоящему, забыв обо всем на свете...

– А коляску купили?
– все-таки не удержалась Елизавета Павловна. И, надо же, попала! Коляски пока не было.

* * *

Фархад был почти счастлив. Все-таки Белый все понял и согласился с его предложениями. Иначе бы точно не обойтись без большой беды.

Зато сейчас он был на коне, встречая в Домодедове земляков, которые прибывали по реальному делу, а не просто так - в гости. Или еще хуже - для разборок с ним и с братом Белым.

Наконец стеклянные двери зоны прилетов распахнулись и выпустили Далера в сопровождении двух охранников. По обычаю обнялись. Чувствовалось, что все довольны и искренне рады видеть друг друга. А как же иначе может быть, когда все так хорошо складывается? Уже ведь и плантации решили увеличить под новые заказы и новые проекты.

– Рад тебя видеть. Как семья?
– спросил, улыбаясь, Фархад.

– Слава Аллаху, все здоровы, - серьезно ответил Далер, приглаживая свои непослушные воздушные волосы. Которые почему-то в последнее время еще поседели.
– Весь род гордится тобой. Ты доказал, что заботишься о семье.

Обычные вроде бы восточные комплименты были все равно приятны Фархаду. Прежде всего потому, что ему не придется доказывать, что он не верблюд, корабль пустыни. И объяснять, что бессилен договориться с Белым. Теперь все пойдет как по маслу. Главное - хорошо организовать первую продажу, наладить связи. Ну, не хочет сам Белый в это ввязываться, пусть остается в стороне. Главное, чтобы не мешал. Тогда всем будет хорошо.