— Зачем? — спросил Михаил.

Семьдесят тысяч — не мелкая сумма, во всяком случае для него. Вопрос, на взгляд Михаила, был более чем уместен. Илона же думала иначе.

— Я что, обязана отчитываться перед тобой за каждую копейку?! — возмутилась она. — Тебе не кажется, что этим вопросом ты меня унизил?

— Вопросом нельзя унизить, — резонно заметил Михаил. — Отчитываться ты ни перед кем не обязана, так же как я не обязан давать тебе деньги сверх оговоренного. Да еще такую солидную сумму. Вот я и спрашиваю — зачем. Согласись, что одно дело…

— Ты пока не дал мне ни копейки, а уже унизил и теперь добиваешь своим занудством! — перебила Илона. — Скажи без этого твоего вечного увиливания — ты можешь дать мне семьдесят тысяч? Или сто? Можешь?

— Если буду знать, что они нужны тебе для чего-то важного, — найду и сто. Но сначала скажи — зачем.

— Михаил! Тебе не кажется, что после развода ты не вправе так себя вести?! — Илона все набирала и набирала обороты, скоро сорвется в истерику. — Не вправе! Ты — мой бывший муж, отец моей несчастной дочери…

— Что-то с Олей? — встревожился Михаил. — Почему ты мне сразу…

— Мама, я помыла руки! — известила дочь.

— Иди поиграй! — распорядилась Илона и продолжила: — С Олей, слава богу, все в порядке! Она несчастная по определению, потому что ее отец — полное ничтожество!

Понизить голос она не догадалась. Или не захотела.

— Илона! — одернул ее Михаил, но безуспешно.

— Мой папаша тоже был полным ничтожеством, и я знаю, каково это — стыдиться своего отца!

— За что меня надо стыдиться? Что ты говоришь?

Хотелось прекратить разговор, но поступать так было нельзя. «Заведенная» Илона вполне может примчаться в понедельник в офис и устроить там «продолжение банкета» при ком-то из пациентов. Как это скажется на репутации, не хотелось даже думать. Один раз, можно сказать, повезло и пронесло, Илона «удачно» нарвалась на Анну, другой раз не повезет.

— За что?! — взвизгнула Илона. — И ты еще спрашиваешь за что?! После того как в ответ на мою просьбу втоптал меня в грязь?! Разве ты не знаешь, что люди в ответе за тех, кого они приручили?!

«При чем тут это „приручил — не приручил“? — удивился Михаил. — И когда это я успел втоптать в грязь?»

— Разве ты забыл, что я не просто твоя бывшая жена, но и мать твоего ребенка?! На панельных шлюх у тебя есть деньги, а для нас их нет?! Может, мне приехать и обслужить тебя, чтобы ты дал мне денег?!

— На панельных шлюх? — оторопело переспросил Михаил. — Илона, Оля может услышать…

— И пусть! — глаза у Илоны сделались безумными, лицо покраснело, шелковый халатик распахнулся на груди, руки уперлись в бока. — Оля уже знает, что ты променял нас на какую-то вульгарную потаскуху, которая как минимум два раза в неделю приходит к тебе на работу, а потом ты везешь ее к себе домой!

— Значит, это ты следила за мной! — догадался Михаил, пропустив мимо ушей «вульгарную потаскуху». — Зачем?

— Зачем?! — всплеснула руками Илона. — Ты еще спрашиваешь «зачем»?! Затем, чтобы наконец-то добиться справедливого дележа имущества! Нашего с тобой имущества, совместно нажитого!

Насчет «совместно нажитого» можно было поспорить. Заработки психоаналитика с хорошей репутацией и хорошей клиентурой просто смешно сравнивать с заработками дизайнера, работающего под настроение, «в свободном полете» и выдающего по одному проекту в год. Но какой смысл спорить — после драки кулаками не машут, то есть после развода не считаются.

— Но мы же все поделили, — напомнил Михаил, с трудом сдерживаясь. — Что еще нам делить? Квартиру, в которой я сейчас живу? Так я купил ее уже после развода.

— Ты мне своей квартирой глаза не отводи! — рассвирепела Илона. — Ишь ты, какой хитрый! Купил себе конуру у черта на куличках для отвода глаз…

В здравом уме однокомнатную квартиру в Свиблове в относительно новом доме, построенном всего восемь лет назад, «конурой у черта на куличках» не назовешь. Но где здравый ум и где Илона? Совершенно в разных местах. Вот где был ум Михаила в тот момент, когда он решил жениться на этой женщине?

— …и думаешь, что смог запудрить мне мозги?..

«Было бы что пудрить, — подумал Михаил, глядя на беснующуюся перед ним фурию. — Красотой тебя природа не обделила, а мозгов явно недодала. Сильно недодала. И кто бы мог подумать, что тебе придет в голову следить за мной?»

Это был уже четвертый сюрприз за сегодняшний день.

— Как будто я сама, своими глазами не видела документы!..

Единственным «документом», который видела Илона, была квитанция на оплату налога на имущество, присланная по почте Михаилу однажды осенью налоговой инспекцией. Михаил крайне удивился, потому что все, что ему полагалось, он уже оплатил. Пришлось ехать и выяснять. Оказалось, что кто-то перепутал фамилии при вводе данных в компьютерную базу и записал гражданина Обновленского, тоже Михаила и тоже Александровича, владельца трехкомнатной квартиры на Волгоградском проспекте, Оболенским. Ошибку исправили, и Михаил давно о ней забыл, а вот Илона, оказывается, помнила. Так вот почему она несколько раз заговаривала о какой-то утаенной недвижимости и неизвестных ей банковских вкладах Михаила! Воображение у Илоны работает отменно, столько всего навыдумывать на пустом месте сможет далеко не всякий.