— Давай! — приказала она.

Он повиновался и принялся вылизывать ее, сначала застенчиво, потом с силой, жадно. Он утонул в ее запретном месте, наслаждаясь этим и еще больше наслаждаясь подчиненностью, которая сконцентрировалась в его позе. Она прижала свой зад к его лицу, терлась о его глаза, его нос, его рот той частью своего тела, которую он осмелился критиковать. Его голова откинулась назад, и Сисси тоже отодвинулась назад в тесной кабинке, толкая его, стоявшего на коленях. Сначала о дверь оперлась его спина, потом голова. Джонни больше не мог шевелиться. Он был в ловушке. Его голова упиралась в жесткую поверхность двери. Ее твердый зад закрыл все его лицо. Он старался обрести дыхание в этих сладких, влажных джунглях. Когда уже казалось, что он задохнется, она чуточку освободила его. Она приподнялась, позволяя ему подлезть под себя, разрешая, чтобы он языком нашел другое отверстие. Теперь ее влага, обильная от вожделения, вытекала на его лицо. Теперь пришел его черед умолять ее о даровании ему наслаждения. Он хотел ее!

— Пожалуйста, — пробормотал Джонни из ее глубин.

Она четко сказала:

— Я хочу Смайли, хочу, чтобы мое фото было на обложке журнала, и хочу настоящий, без подвоха, контракт. О'кей? Ты меня слышишь?

— Да-да!

— Обещаешь? — Сисси сжала ногами его глотку и всей тяжестью тела навалилась на его лицо.

— Обещаю. — Сдавленный голос Джонни был едва слышен.

Сисси засмеялась победным смехом.

— Ладно, тупой трахальщик, — сказала она. — А теперь вперед. Угощайся.

— Мы поместимся все в машине? — спросила Криста.

— В моей машине поместится весь этот жуткий клуб, — отозвалась Мэри. — В совершенном мире я бы позволила бездомным пользоваться ею.

Она вывела своих подопечных на тротуар. Лимузин был длиной, похоже, с целый квартал. Шофер оборонял автомобиль от маленькой группы любопытных аборигенов. В толпе послышалось: «Лайза Родригес», реже — «Криста Кенвуд». Вся компания влезла в машину.

— Очень хороший лимузин, — сказал Абдул, одобрительно оглядываясь вокруг. — Где его делали?

— О Боже, откуда я знаю, наверное, там, где делают все машины. Где ты берешь свои машины, Роб? С открытым верхом?

— У меня нет машины, — смеясь, отозвался Роб.

— Бог мой, как оригинально! Я такого и представить себе не могла. Но теперь, когда ты встречаешься с прославленной мисс Родригес, ты, наверное, заимеешь машину. Возможно, она купит тебе машину на заработки от моей рекламной кампании.

Мэри произнесла эти слова непринужденно, но под их поверхностью сверкнули острия кинжалов. Она говорила о Лайзе, не глядя в ее сторону.

— Я думаю, это Криста купит Робу машину, — ответила Лайза и улыбнулась ядовитой улыбкой, в упор глядя на Кристу.

— Даже так? — Брови Мэри Уитни взметнулись вверх.

— Послушайте, если это всех устроит, я сам куплю себе машину, когда захочу, но не раньше, — сказал Роб. Его улыбка несколько потускнела.

— А почему, — прервала Мэри Уитни воцарившееся молчание, — именно Криста будет открывать кампанию по покупке машины Робу Сэнду?

Криста смотрела в сторону. Вместо нее заговорила Лайза.

— Знаете ли вы все, — произнесла она ледяным тоном, — что Роб и Криста любовники?

— Что? — вырвалось у Мэри; глаза ее расширились от изумления.

— Бога ради, Лайза! — сказал Стив.

— Я видела, как они занимались этим на пляже, когда ходила в отель переодеться, — пояснила Лайза. — Я стояла на балконе. Они занимались этим в воде.

Она откинулась на подушки сиденья. Пластиковая бомба, которую она бросила, разорвалась в самом центре лимузина.

Роб прикрыл глаза. Криста тоже. На лице Мэри появилась скептическая усмешка. Стив выглядел пораженным.

— Но ведь они играли в бильярд, — дипломатично высказался Абдул.

— На пляже? — расхохоталась Мона.

— Боже правый! — воскликнула Мэри. — Какие же вы все, оказывается, темные лошадки!

— С меня достаточно! — заявила Криста и собралась вылезать из машины.

— Это неправда, — запротестовал Роб.

Все взоры обернулись к нему. Лицо его стало пунцовым.

— Я совершил большую глупость, — сказал он. — Криста тут ни при чем. Она не стала меня слушать. Она влюблена в другого.

Он посмотрел на Кристу так, словно умереть за нее было бы для него большой честью.

— Ты что, хотел изнасиловать Кристу на этом проклятом пляже? — спросила Мона.

— Заткнись, Мона. Конечно, он не пытался изнасиловать меня. Не будьте такими идиотами. Почему бы вам, черт вас побери, не заняться своими собственными делами?! — почти прорычала Криста.