— Что ты можешь предложить мне взамен? — фыркнула Мэри Поппинс и пронзила его одним из своих свирепых взглядов.

Сама идея стать кем-то другим возмутила её до глубины души.

— Ах, но ведь ты Великое Исключение. Мы не можем все быть такими, — сказал Орион и протянул ей ещё пару вишен. — Надень на второе ухо, дорогая.

— Я тоже не жалуюсь, — пробасила Медведица. — Мне нравится указывать путь морякам.

— Я собираюсь стать матросом, — сообщил Майкл. — Тётя Флосси прислала мне на день рожденья матросскую форму.

— Всегда смотри на звезду в моём хвосте, — посоветовала Медведица.

— И ещё у меня есть компас Мэри Поппинс! С ним можно отправляться хоть на край света. А она останется здесь и будет присматривать за моими детьми.

— Благодарю вас, Майкл Бэнкс. Если у меня не найдётся занятия получше, то меня можно будет только пожалеть, — снова фыркнула Мэри Поппинс.

— Ты можешь пойти со мной на праздник, — предложила Лисичка. — Там не соскучишься. Хочешь, я дам тебе лисохвоста?

— По одёжке встречают… — Мэри Поппинс тряхнула головой, отмахиваясь от приглашения..

— А вот наперстянка — её ещё называют лисьими перчатками, — не унималась Лисичка.

— Наперстянка ядовитая, — бодро сообщил Майкл. — Мэри Поппинс никогда не разрешает нам её рвать, а то вдруг мы потом оближем пальцы и заболеем.

— Лисички никогда не облизывают пальцы, это вульгарно, — заметила Лисичка. — Мы моем лапы в вечерней росе.

— Петрушка, — донеслось с грядки, затем раздался надрывный кашель.

Орион соскочил с мраморной скамейки.

— Осторожно, Заяц, не подавись! Ну-ка выплюнь немедленно! Вот так. — Орион пошарил среди травы и поднял круглый, блестящий предмет. — Полкроны! Он чуть не проглотил денежку.

Четверо детей столпились вокруг него, с жадностью глядя на монетку.

— На что ты её потратишь? — спросила Джейн.

— На что я могу её потратить? В небе нет ни мороженого, ни мятных лошадок, ни воздушных шариков, и даже… — он бросил взгляд на миссис Корри, — и даже пряничных звёзд.

— Но что-то ведь там есть? — Майкл не мог поверить, что там нет совсем ничего.

— Космос, — пожал плечами Орион. — Нельзя сказать, что это совсем ничего.

— Там много места, — сказали Кастор и Поллукс. — Пегас скачет, где его душе угодно, а мы по очереди на нём катаемся.

Майкл ощутил укол зависти. Он бы тоже хотел скакать на лошади по небу.

— Кому нужно всё это пространство? — проворчал Орион. — Здесь, внизу, совсем нет свободного места, всё близко к чему-нибудь ещё. Дома прислоняются друг к другу. Пенни и полпенни звенят в карманах. Друзья и соседи всегда под рукой. Есть с кем поговорить, кого послушать. Ну, да что поделаешь, — вздохнул он. — У каждого своя судьба. — Он подбросил монетку в воздух. — Если решка, возьмёте её себе, — сказал он Джейн и Майклу, — а если орёл — она останется у меня.

Монетка упала на его подставленную ладонь.

— Орёл! Ура! — вскричал Орион. — Хоть я и не могу её потратить, зато могу носить на поясе — мне нравятся блестящие штучки. — И он прицепил монетку себе на пояс, там, где уже сверкали три звёздочки. — Ну как? Слишком кричаще? Вульгарно?

— Прелестно! — хором воскликнули все четверо ребят.

— Хорошо, — одобрила Мэри Поппинс, — не забывай только начищать её.

— Почти как пряничная звезда, — хихикнула миссис Корри. — Сувенир на память.

— На память! — повторил за ней Орион. — Как будто я могу забыть всех вас.

— Это правда, — сказали в унисон Кастор и Поллукс, — он весь год только и мечтает об Ивановом дне: о волшебной ночи, о вишнях, о парке, о музыке.

— У вас там что, и музыки нет? — удивилась Джейн.

— Ну, — сказал Орион, — утренние звёзды поют, конечно, какие-нибудь хоралы… Но никаких простых весёлых песен, как «Два весёлых гуся», скажем, или «Мой сурок со мною», или «Вечерний звон». Вон — слышите? — там поют, у озера… Минуточку… Ага, это… — И он пропел первую строчку песни.

— У него нет слуха, — прошептали мальчики, — но он об этом не догадывается, и мы ему не говорим.

— И ещё есть музыка сфер, такой монотонный, гудящий звук. Примерно так гудит ваш волчок.

— Моя поющая юла! — воскликнула Джейн. — Сейчас я её принесу.

И она побежала к коляске, напоминающей развороченное птичье гнездо — с Джоном, Барбарой и Аннабел, спавшими вперемешку.

Джейн пошарила в коляске.

— Её здесь нет. Я потеряла юлу!