— Кто там? — спросил Пенс, выглядывая в открывшуюся щелочку, ненадежно охраняемую цепочкой.

— Это я, юная леди Годива на белоснежном коне. Открывай, Пенс.

— Сейчас, — вздохнул он и уже начал было открывать, но передумал и спросил с надеждой: — А может, ты попозже зайдешь?

— А может, я вообще к тебе больше не приду, потому что меня немного напрягает, когда мне каждый день указывают на дверь?

— Я не один, — прошептал Пенс, пряча глаза.

— Разврат меня не смущает, — отпарировала я. — Матримониальных планов в отношении тебя у меня тоже нет, не надейся. Поэтому открой дверь, или я ее выломаю с милицией.

Он тяжело вздохнул и открыл дверь.

В нос ударил запах дешевого спиртного.

— О черт! Ты что тут, «арпачаем» решил развлечься? — простонала я.

Он грустно помотал головой, отрицая свою причастность к потреблению гнусного напитка.

Воздух был так насыщен парами алкоголя и табаком, что я возмечтала о противогазе.

— Пенс, что здесь происходит? — спросила я, делая шаг в сторону кухни.

Он попытался преградить мне дорогу, но было уже поздно. Я отодвинула его и оказалась лицом к лицу с двумя пьяными особями мужеского пола омерзительной внешности.

— Да уж, — вздохнула я, разглядывая двух представителей человечества, явно не обремененных муками совести и размышлениями о смысле бытия. — Права была тетя Люся… Что-то очень они на бандитов похожи, с чего бы это, а, Пенс?

Сначала они на меня отреагировали довольно вяло — по принципу «рыба не мясо, баба не человек». Один, с жалким подобием кудрявой шевелюрки над узеньким лбом, окинул меня похотливым взглядом и хохотнул.

— Что, Серега, подружка твоя? — поинтересовался он, заговорщицки подмигнув.

Я подавила в себе острое желание разбить о его голову тарелку и уселась на табуретку.

«Спокойно, Александрина, не лезь в бутылку, — сказала я себе. — Сначала прикинем ситуацию, а потом решим, какую маску сегодня надеть».

Пенс пробормотал, что я его сестра, что было недалеко от истины, и тогда пара кретинов решила меня поразить в самое сердце. Через пять минут я уже знала, что один, весь в черном, с загадочным лицом, косит под вора в законе, а второй, с шевелюркой и хитрыми глазами, пытается произвести на Пенса впечатление умного человека со связями в ФСБ, что ему плохо удается. Пенс сидел абсолютно растерянный и тревожно вращал глазами.

Еще через пять минут я поняла из их бессвязных речей, что Пенса кто-то вроде собирается убить и они согласны взяться за устранение этого страшного человека за двадцать пять кусков.

— Иначе, Серега, нельзя… — Черный «принц» говорил доверительно и авторитетно. — Если они с Толстого денег не возьмут, пришьют тебя. Тем более ты на себя все долги переписал. Так что доставай деньги, плати нам — мы все твои проблемы разрешим.

Я сразу засомневалась, что у них это получится. Глядя на них, у меня создалось впечатление, что их жизнь полна самых навороченных проблем, и это они должны заплатить нам, чтобы мы помогли их решить. Одной из несомненных проблем была их глупость.

Но Пенс что-то не спешил выкинуть их вон, а доверчиво слушал и кивал.

— У меня нет таких денег, — растерянно пробормотал он.

— Достань, Серега, — прогундосил черный, — мы ж добра тебе хотим…

— Сколько нужно? — спросила я, понимая, что желательно от них отвязаться поскорее, пока Пенс не растекся от умиления.

— Я же сказал, двадцать пять… Но сойдемся и на двадцати.

— Я спрошу у одного своего друга, — деловито сказала я, закуривая сигарету. — А вы позвоните завтра. Пойдет?

— А как же Серега ночью, без нас? Вдруг эти, с оружием, явятся?

— Не явятся, — пообещала я. — Я с ним останусь. Буду хранить его как зеницу ока.

Пенс напоминал мне моченое яблоко, а эта пара все не уходила, пытаясь отвоевать прежние позиции.

— Послушайте, — не выдержала я. — Вы денег хотите? Значит, идите отсюда. Завтра я позвоню, оставьте мне телефон. А сейчас Пенсу надо спать. И мне, между прочим, тоже…

Кажется, до них все-таки дошло, что они лишние. Сохраняя достоинство, они попрощались со мной тепло, черный даже попытался меня поцеловать на прощание.

Я закрыла за ними дверь и вернулась в вонючую кухню. Открыв окно, я простонала:

— Господи, Пенс! Почему тебя нельзя оставить даже на минуту? Что это за товарищи по партии? Где ты подобрал эту шваль, в какой помойке?

— Сашка, что ты натворила…

Пенс говорил еле слышно, с ужасом смотря на дверь.

— Выгнала этих алкашей, а что? Тебе они были дороги?

— Сашка, это же… Бандиты! Они же нас убьют!

Он смотрел на меня с таким страхом, что я невольно обернулась на дверь, за которой скрылись два «бандита».