— Самые обыкновенные пассажиры, и все тут.

— Ты погоди чуток, — вспыхнул Павел, но не договорил.

Словно вихрь, тяжело пыхтя, вылетел чубатый и бросился к своей машине, размахивая пустыми руками. Но тут случилось странное и неожиданное. Машина вдруг рванулась с места и, не разворачиваясь, помчалась в глухой переулок, который вел к маяку и дальше в сторону леса. Чубатый зло выругался и погрозил ей вслед кулаком.

— Лови! — вскрикнул Павел и бросился через площадь к чубатому, потянув за собой Андрея.

Тот, увидев их, с ходу вскочил в машину, которая стояла у центрального подъезда, и та вмиг скрылась за углом. Павел лишь теперь увидел, что на ней не было шахматной полоски. Значит, не такси. Они помчались по ступенькам вниз, к багажному отделению. И тут же у двери столкнулись с двумя милиционерами. На полу у стены, разбросав руки, лежал окровавленный Иван Корзун.

Все вместе они посадили Корзуна на дубовую лавку, запрокинули ему голову, чтобы остановить кровь. Раны у него не было. Бандит ударил капитана кулаком в переносицу, а потом в висок. От удара в висок Корзун и потерял сознание.

Один из милиционеров сел возле него:

— Ну, давай рассказывай, — превозмогая боль, проговорил Корзун.

— Окошко все время было закрыто. Что происходит в камере, никто не видел, — начал милиционер. — А потом в окошко постучали. Человек показал паспорт и дал квитанцию. Мне хотелось его получше рассмотреть, ведь здесь не очень светло.

— А ты? Где ты был? — поглядел Корзун на второго милиционера.

— Я сидел у двери и ждал сигнала. Как было условлено, — виновато сказал милиционер.

— Когда кладовщица считала, — продолжал первый, — он спросил: «А вещи жены я смогу получить? Вы же, наверное, формалисты. Доверенность, наверное, станете требовать?..» Кладовщица коротко объяснила: «Почему же доверенность? Принесите паспорт жены, квитанцию, и выдам»… Он побежал с чемоданом к машине и скоро вернулся с другим паспортом. И кладовщица сделала глупость: взяла и положила паспорт на имя Ирины Анатольевны Чугай ко мне на стол. А ведь за первый чемодан она сама брала деньги. Это была первая ошибка. А кроме того, бандит, видно, что-то заподозрил, заглянул в окошко и увидел там его, — милиционер кивнул на коллегу. — Вот и побежал. Пока мы открыли дверь…

— Бандит сбил меня с ног… Эх вы, растяпы, — крикнул Корзун. Кровь снова хлынула ему на грудь, заливая белую вышитую сорочку под темно-синим пиджаком.

Правду говорила тетка Ивга, что не каждое ясное и чистое утро заканчивается добрым и счастливым вечером. Оно как легкомысленная девушка, которая сначала танцует, хохочет, а к вечеру, глядишь, плачет. Так и тут получилось.

Хотя Ольга и Искра поздно вернулись накануне, проснулись они рано. Правда, Искра хотела подняться первой, но Ольга опередила ее. Искра еще протирала сонные глаза, а Ольга уже заваривала чай, подсаливала картошку, которая дымилась в кастрюле на керогазе.

— Ой! Я проспала! — вскочила Искра.

— Ничего, — успокоила ее Ольга. — Завтра я просплю, а ты будешь завтрак готовить. По графику.

— И тут по графику?

— А ты что же думала? Возле станка нам дорога каждая минута, так отчего же она должна пропадать здесь? Всякая задержка или опоздание, как говорят матросы, на войне смерти подобна…

— Я за мир! — засмеялась Искра. Она умывалась, пофыркивая от удовольствия. — На кой ты ее вспоминаешь, эту войну? После нее мы с братом сиротами остались…

— Вот ты и перетяни сюда брата. Построим хату на две половины. В одной будет брат жить, а в другой ты. Со своей квартирой и замуж быстрее выйдешь.

— Правда? — и удивилась и обрадовалась Искра.

— А как же. Из-за этих квартир часто вся любовь летит вверх тормашками.

— Как это?

— Да очень просто. Матрос выходит в запас и ищет, где ему жить. На работу сразу идет. Работу ему по закону должны предоставить. А вот где он будет жить? Скажем, есть у него любимая девушка, которая ждала его все годы… А жениться на ней он не может. Жить им негде… Повертится парень, поворкует возле нее, да и поплывет себе дальше, на поиски девушки с квартирой… Вот и вся любовь…

— Неправду говоришь, — топнула ногой Искра. — С милым рай и в шалаше…

— В шалаше дует, и к тому же там вас не прописывают. Сначала простудишься, а уж потом тебя выселят… Давай-ка завтракать, уже поздно. Хозяина позовем?

— Не знаю! — пожала плечами Искра, чувствуя на душе неприятный осадок.

— Хозяин! — пропела Ольга, прислонясь к двери. — Хозяин! Завтрак стынет. Просим чайку попить и картошечки отведать.

— Спасибо! — откликнулся Павел. — Я молока попил. Идти уж время.