– Нашли? Кто его сделал? А что значат эти буквы? – почти заглядывая в глаза Кряжимскому, выпытывала Маринка.

– Можно мне сначала воды? – взмолился Сергей Иванович. – А потом все расскажу, но только по порядку.

– Ну вот, вечно вы так, – направляясь к столу, на котором стоял графин с водой, заворчала Маринка. – Что ни спроси, все утаивают.

– Я ничего не утаиваю, Мариночка, – принялся успокаивать ее Кряжимский. – Просто ты всегда так напориста, а я старый человек, и мне бы сначала нужно дать время, чтобы дух перевести, а потом и выспрашивать.

– Старый! – усмехнулась Маринка, подавая стакан с водой. – Видела я, как вы по утрам гуляете – захочешь, не догонишь.

– Так это же зарядка, – слегка смутился Кряжимский. – Ну ладно, ладно, рассказываю, – сдался он, попив водички. – Иначе ты меня в покое не оставишь.

– Вот и ладненько, – устраиваясь поудобнее, радостно произнесла Маринка и приготовилась слушать.

Ромка тоже сел, но тарелки с сочными зернышками из рук так и не выпустил. Виктора же мне пришлось приглашать, иначе бы он так и остался стоять в дверях. Он всегда так делает, если не видит свободного места.

Дождавшись, пока все успокоятся, Кряжимский приступил к рассказу.

– Ну так вот, – со вздохом произнес он. – Поехали мы в город, а там первым делом заглянули в антикварный магазин и показали продавцам-консультантам наши снимки.

– И что они сказали? – торопила Маринка, даже не дослушав до конца.

Пришлось на нее шикнуть.

– Они объяснили, что кинжал – ручной работы, но особой ценности собой не представляет, таких подделок под старину сейчас – море.

– Так, значит, он еще и ненастоящий? – удивилась я.

– Настоящий, конечно, просто новый, но выполнен под старину, – слегка улыбнувшись, ответил мне Сергей Иванович.

– Значит, концов не найдешь, – заключила Маринка.

– Ну почему же, – сказал Кряжимский. – В этом же магазине нам посоветовали обратиться на рынок. Те, кто торгуют такими кинжалами, наверняка знают и мастеров, их изготавливающих. И…

– И мы уже набрали целую кучу адресов этих дядек, – вклинился в разговор Ромка, которому тоже хотелось хоть что-нибудь рассказать.

– Класс! – обрадовалась Широкова. – А что дальше?

– Ничего, мы вернулись сюда, – ответил Кряжимский. – Время обеденное, нужно подкрепиться, да и жара на улице такая, что дышать нечем, а я старый человек и…

– Да-да, мы уже слышали, – вновь перебила его Маринка. – Старый, больной, немощный.

– Ну, не настолько, – смутился Кряжимский, а потом сразу спросил: – Как там у нас с едой, повара-то еще не разбежались?

– Насчет поваров не знаю, – ответила я. – Но вот охранник уже совесть потерять успел.

– Это мы заметили, – вздохнул в ответ Кряжимский. – Его и на месте-то нет.

– Вот гаденыш маленький, – нахмурилась Маринка. – Я же его предупреждала: слиняет с места, начальству доложу.

– А может, он по делам отходил, – предположил Ромка.

– Знаю я его дела, – ухмыльнулась Широкова. – Ну да ладно – сегодня я добрая, а там видно будет.

После этого мы все направились на первый этаж в надежде, что нас там все же покормят. Надежды наши оправдались, так что через пару минут, уже уплетая всякие вкусности, мы вновь приступили к обсуждению своих дальнейших действий.

Первым делом я пересказала остальным, что удалось нам узнать у охранника, а затем сказала:

– Ближе к вечеру, когда все постояльцы вернутся, можно будет побеседовать со всеми теми, к кому приходили эти три парня.

– А что до этого времени делать будем? – поинтересовалась Маринка.

– Конечно же, займемся посещением мастеров, изготавливающих кинжалы, – уверенно заявила я.

Но тут возмутился почему-то Кряжимский.

– Ольга Юрьевна, вот уж увольте, – перестав есть, произнес он. – Я больше этой жары не выдержу, у меня давление. С утра еще куда ни шло, а вот после обеда боюсь, что превращусь в горелый сухарь.

– Но ведь вам вовсе не обязательно ехать с нами, – понимая, что он прав, сказала я. – Те, кто в плохих отношениях с жарой, могут остаться в гостинице.

– Я в хороших, – торопливо выкрикнул Ромка, боясь, что его-то как раз и оставят.

– Ну, тут никто не сомневается, – отозвалась Маринка и осторожно посмотрела на меня.

Я поняла, что в данный момент она как раз пытается решить, что же для нее будет полезнее и интереснее: поехать со мной и Виктором, который любую жару переносил стойко, или остаться в гостинице. Естественно, перевесила гостиница, но я ничуть не расстроилась, зная Маринкину натуру. Все равно ведь всю дорогу только ныть будет.