Остальные четверо повторяли то же самое, но другими словами. А Лиля злилась.

Толку-то с чтения детективов! Сюда бы мистера Холмса, чтобы он посидел, попыхтел трубкой и меланхолично заявил: «Ватсон, вы не правы. Виновен вовсе даже не Арт, а Фред».

Але, честно говоря, было все равно, кто главный злодей. Вопрос был в том, что она-то его не вычислит!!!

Не сыщик она. Только медик.

Разговор ничего не дал. Разве что построить старост удалось посерьезней. Но – и только.

Лиля подозревала, что беда в ней. Она не знает, что и как спрашивать. Вот и не спрашивает. Ну да ладно. Рано или поздно, так или иначе…

А пока займемся хозяйственными делами. Каковых было много.

Сначала Джейми притащил с болота, куда был направлен присматривать за сбором мха, кусок торфа. И пришлось спешно выделять людей на его добычу. В больших количествах. Лиля вообще подозревала, что надо открывать торфоразработки. Но пока решила так. Торф – хорошее топливо и утеплитель. Так что крестьянам можно его добывать при условии: пятьдесят процентов им, пятьдесят Лиле. Это оказалось выгодно, и скоро в замке появились аккуратные торфяницы. Или как это называется? Такие штабеля, в которые торф складывают после просушки на полях. Приставлены к нему были те крестьяне, которых продали в рабство за негодность. Тут особых навыков не надо. Торф высыхает, и ты аккуратно складируешь его под заготовленные навесы. Благо погода пока балует.

Лиля не знала, какая здесь зима. Из памяти реципиентки она извлекла ощущение холода. Но… то Лилиан, а то – она. Ей-то и минус тридцать – не вопрос. Пока же была ранняя осень. Теплая и удивительно сухая. Чем она и пользовалась.

Прибыл гонец от Лейфа. Тот вовсю строил на побережье солеварню и коптильню. Сильно не опасался, поскольку рифы не давали подойти к берегу даже ему. Морское побережье Иртона отличалось избытком каменных клыков. А где они не торчали из воды, там неудачливого капитана подстерегали мели. Да и Ирта – речка своеобразная. Пороги, мели. С хорошим лоцманом еще пройдешь. А с плохим… Пойдешь. На дно.

Строить их хотели из дерева, но Лейф идею забраковал. Дерево надо сушить, а время не терпит. Поэтому пока времянки. И строить как на Вирме. Из камня. Навыки есть, камня хватает.

Лиля напряглась и вспомнила состав цемента. Ведь ничего же невозможного! Известняк, глина, нагреть… Тут даже негашеная известь не нужна. И силикаты.

Получится не идеально. Но лучше чем ничего. Тем более, что гонец от Лейфа привез то, о чем она просила. И теперь Лиля гладила пальцами небольшие камушки.

Мелкий белый песок. Для стеклодувов.

Известняк. Родной ты мой!

Что-то похожее на полевой шпат. Ну это – фиг бы с ним. Не жалко.

Зеленоватая глина, уверенно мнущаяся в пальцах.

Крупинки янтаря.

Вот что интересно. Янтарь – вещь ценная? Спрошенная Эмма почесала в затылке, но после описания закивала. Еще какая ценная! Чуть ли не на вес золота.

И самое ценное – камень с черной полосой. Уголь!

Где-то на побережье есть уголь. Оно и неудивительно. Лиля уже поняла – здесь скалистый берег. И местность тоже. Скалистая, болотистая… Наверное, больше всего похожая на английские болота. Собаку вот еще бы запустить. Хотя она сама скоро не хуже взвоет.

И все же, все же…

Надо отписать Лейфу – пусть разведают все что только можно.

Песок и известняк – это для стекла.

Известняк и глина, с добавкой песка – для цемента. Не лучшего, но и с ним ремонтные работы будут вестись проще и веселее. Надо только немного потрудиться над составом. Но тут Лиля не возражала. Что-что, а химические опыты она любила. Янтарь. Это надо поискать на побережье. Если где есть пласт – почему бы не попользоваться? А Хельке оценит.

А уж уголь! Тут и графит, и карандаши с грифелем, и тепло, и… да куча всего! Просто глаза разбегаются.

Надо бы самой съездить на побережье, осмотреть, но – не подобает. Графине не пристало.

Лиля уже получила кучу радости от Марии Рейхарт. Сравнивала свои манеры и то, чему учили Миранду, и хмурилась. Если верить учительнице – промахи Лиля допускала на каждом шагу. Не так ходила, говорила, вела беседу… Счастье еще, что провинция. И все ее закидоны списали на «графскую дурь». А ведь могли и люлей отвесить.

Супруг так точно может.

Супруг…

Мысли были неприятными.

Она ведь сейчас – собственность супруга. Все, что она сделает, принадлежит ему. Понятное дело, он этим воспользуется. Если у вас в покере джокер или каре, а у противника всякая дрянь, вы его пожалеете? Ага, два раза!

Этот вопрос она прояснила. Медленно, осторожно… Пастор слово за словом проговаривался, что женщина владеет лишь тем, что ей даст мужчина.

Вот если ты вдова с сыном или супруг оставил на тебя завещание – тогда у тебя есть минимум свободы. И то тобой станет распоряжаться ближайший родственник мужеского полу. Отец, брат, дядя, кузен, племянник тети жены брата соседки тестя… Могут опять выдать замуж, могут… Да много чего могут.

Короче, ты – табуретка. Пастор и так несколько раз упоминал, что, мол, все ваши начинания с благословения и разрешения господина графа, правда?