Четверо стражников, вооруженных пиками, толкали вперед несколько парочек самых разных сословий, от крестьян до богатых купцов или даже аристократов. Кто-то покорно двигался вперед, кто-то доказывал, что ни в чем не виноват, а самые хорошо одетые из них отчаянно ругались и грозили пустить в ход все свои связи, чтобы наказать виновных в этом позоре. По обеим сторонам процессии неслись уличные мальчишки, весело улюлюкая и выкрикивая разные обидные вещи. Любопытные обыватели высовывались из окон и интересовались друг у друга, что приключилось. Версии высказывались самые разнообразные, от колдовства до воровства, а кто-то даже предположил, что это шпионы. Иногда на пути колонны встречались знакомые арестованных; некоторые страшно удивлялись, некоторые сочувствовали и возмущались, а кое-кто, из осторожности, отворачивался и делал вид, что никого здесь не знает. Стражники выглядели явно смущенными, однако свой долг выполняли неукоснительно. Никому из них не хотелось быть обвиненным в небрежности.

– Вот погодите, доставим вас к господину инквизитору, он разберется: кто тут ведьмы, кто еретики, кто честные граждане, – бормотал старший стражник.

– Я тебе покажу ведьму! – орала на него самая бойкая из девушек под одобрительный ропот остальных. – Да мой отец из тебя отбивную сделает!

– Господин инквизитор приказал, – бубнил стражник, тяжело вздыхая и ожидая будущих неприятностей. Впрочем, неприятности в первую очередь должны были случиться как раз у господина инквизитора, несмотря на его высокое положение. Уж очень рьяно выполняли приказ подчиненные, а его ведомство, насколько я понимаю, не одобряло публичных скандалов. Если стольких арестовала только эта четверка, то можно представить, что сейчас творится на площади перед тюрьмой!

– Вот видишь, Бонечка, как вовремя я переоделась! – заметила Эльза, и у монаха даже не нашлось ничего на это возразить.

Не успели мы выйти из города, как нам попался пост стражников. Они стояли возле дороги и устало, но внимательно оглядывали проходивших. Неподалеку стояли несколько задержанных парочек и энергично переругивались со своими охранниками, вяло отвечавшими на все нападки.

– Проходите! Не задерживайте! – раздраженно махнул рукой начальник стражи, едва скользнув взглядом по Боне и Эльзе. Он был так занят поисками монаха и ведьмы, что на всех остальных просто не обращал внимания. Вдалеке показалась телега, на которой восседали крестьянин с крестьянкой, которые, очевидно, ездили в город распродавать выращенные плоды, и стражник рысцой кинулся к ним, требуя немедленно остановиться.

Отойдя на несколько шагов, мы расслабились. Даже Боня больше не зудел и готов был признать, что затея с переодеванием оказалась весьма удачной. Не вслух, разумеется.

– Эх, здорово мы их провели! – воскликнула Эльза и по привычке тряхнула головой.

Этот поступок оказался совершенно неуместным. Шляпа, скрывавшая ее роскошные волосы, улетела в сторону, и локоны водопадом рассыпались по плечам. Девушка схватилась за голову и немедленно наклонилась, чтобы поднять головной убор, но было уже поздно. Один из стражников, как назло смотревший нам вслед, вытаращил глаза, а потом пронзительно закричал.

– Вот они! Держи их! Это женщина! – До чего мерзкий визгливый голос! Да будь у меня такой, я бы всю жизнь молчал!

Хотя длинные волосы у мужчин, если только они не принадлежали к высшему сословию, в то время явно не приветствовались, можно было бы попытаться отговориться. Но Боня, увидев, что они разоблачены, потерял голову, схватил девушку за руку и кинулся наутек. Теперь карты были раскрыты, и оставалось только надеяться на быстроту ног. Несмотря на свое вооружение, служивые оказались людьми тренированными, а монашек совсем наоборот, так что расстояние между беглецами и преследователями неуклонно сокращалось.

Пришла пора вступать в дело и мне. Подножка отправила первого преследователя лицом на пыльную дорогу, а второго – прямо на первого. Следующие за ними, конечно, удивились, что это их товарищам приспичило подряд валиться, но темп не сбавили. Становилось ясно, что надолго задержать эту компанию я не смогу. Разве что выхватить оружие и размахивать им. Но это хорошо сделать, когда стоишь на месте, а стражники уже убежали довольно далеко. Их и не догонишь, пожалуй! И что теперь, спрашивается, делать? Попробовать освободить моих подопечных, когда их арестуют? Мне кажется, я придумал лучше.

– Гони! – крикнул я во всю глотку, подскочив к крестьянам, продолжавшим сидеть в своей телеге и явно не понимавшим смысла происходящего. – Они отбирают всех лошадей, а мужчин забирают в солдаты!

Крестьянин так и не разобрался, откуда шел голос, но угрозу они с женой поняли очень отчетливо. Поэтому он что есть силы стеганул лошадь, которая, несмотря на свой не самый презентабельный вид, оказалось довольно резвой. Я едва успел вскочить на телегу. Мы пронеслись мимо пыхтящих преследователей, один из которых едва увернулся от копыт, и поравнялись с моей парочкой. Эльза еще держалась, но Боня двигался из последних сил, проклиная… Конечно, меня! Это я, видите ли, придумал дурацкую затею с переодеванием! Она, между прочим, почти сработала, и если бы кто-то не воображал… Ну да ладно, из-за нее в первый раз прокалываемся…

– В телегу! – скомандовал я и подхватил Эльзу на руки. Должен вам похвастаться, что это не так-то просто на полном ходу, но я справился. Бедный Боня успел уцепиться за край транспорта и некоторое время работал тормозом, отчаянно перебирая ногами, но больше все-таки волочась по дороге. Так продолжалось до тех пор, пока я не отпустил девушку (с большой неохотой!) и не втянул его.

– Вы кто? Что вы здесь делаете? – возмутилась крестьянка, в то время как ее супруг сосредоточился на дороге, петлявшей в этом месте, как нетрезвая змея. Это было нам на руку: мы исчезли из прямой видимости преследователей.