– Все в порядке? – послышался из-за двери голос того стражника, который вел инквизиторов.

– Так точно! – отрапортовал неудачливый любовник, уже пришедший в себя и успевший выработать стратегию зашиты: все отрицать. Я не я, и корова не моя. Наверное, в его положении это было самым разумным решением.

– А что за шум? – подозрительно спросил проводник.

– Еретик беснуется! – доложил стражник. – Говорит, что он – господин судья, и ругается, как легион чертей! – Черти, конечно, ругаться мастера, но, по-моему, наш законник их превзошел в этом благородном искусстве.

– Скоро он будет бесноваться в нашей камере, – посулил инквизитор и, сделав многозначительную паузу, добавил: – Для допросов. – Да знаю я ваши методы! После такого допроса если и выйдешь, то инвалидом!

– Что-то голос знакомый, – забеспокоился провожатый инквизитора. – Открывай!

– Слушаюсь! – гаркнул стражник и загремел ключами.

Дверь со скрипом отворилась, и судья, пулей подлетев к ней, набросился на несчастного тюремщика с кулаками.

– Ах ты, сучий сын! Я покажу тебе, как держать меня здесь! Я тебя на каторге сгною! Да я тебя…

– Господин судья! Как вы сюда попали? – ахнул стражник.

– Резонный вопрос, – заметил инквизитор, после чего судья как-то сразу осекся и сделался тише воды ниже травы. Удивительный человек! Он уже понял, что поймать своих обидчиков ему не удастся и в этот раз, но ничем не выдал своего разочарования.

– Святой отец! – залепетал перепуганный судья, сообразив, с кем имеет дело. – Эти арестанты колдовским путем проникли в мой скромный кабинет, обокрали до нитки и перенесли меня сюда, в эти стены!

– Колдовским путем, – пробормотал инквизитор. Он уже был знаком с моими скромными возможностями, а потому объяснения незадачливого судьи не вызвали у него большого недоверия. – А что скажет этот герой? – обратился он к стражнику.

– Стоял на посту! Все без происшествий! – отрапортовал тот, однако его голос выдавал неуверенность.

– Я приглашаю тебя и господина судью, – заявил инквизитор, – для беседы.

Ну, теперь держитесь! Этот все выведает, причем безо всяких пыток. Оставалось надеяться, что стражника не накажут слишком строго и спишут все на колдовство.

– Перекрыть все дороги! – скомандовал он подчиненным. – Задерживать все подозрительные парочки и доставлять ко мне!

– А какие из них подозрительные? – осмелился уточнить кто-то из его помощников.

– Доставляйте всех, кто попробует выйти из города, – посоветовал инквизитор. – А я разберусь сам, кто подозрительный, а кто нет. – А потом многозначительно добавил: – Господь простит вам излишнее усердие, но строго спросит за небрежение. Через своего смиренного слугу.

После такого прозрачного намека подчиненные гурьбой выбежали наружу и принялись раздавать приказы солдатам из оцепления. Ну все, полный абзац! Теперь они будут землю рыть! Что же теперь делать с моими ребятами? Ага, идея!..

Я еле успел перехватить своих подопечных. Они бодрым шагом направлялись к границам города, как обычно, ведя при этом содержательную дискуссию. Боня предлагал отдать взятый у судьи штраф на благотворительность, а Эльза, будучи умной девушкой, не возражала против этого прямо, но предлагала отложить пожертвование до лучших времен. Просто удивительно, как жадность у Бони сочеталась с честностью! Зря мы заикнулись про штраф: моральную компенсацию он по привычке проглотил бы и не поморщился.

– Кругом! Разворот на сто восемьдесят градусов! Шагом марш! – громко скомандовал я, чтобы хоть немного их встряхнуть. Кстати, ребята уже привыкли к моим внезапным появлениям и даже почти не вздрогнули. Правда, из моей фразы они поняли только, что теперь надо поворачивать назад.

– То вперед, то назад! – проворчал Боня, остановившись как вкопанный. – Похоже, демонам не свойственно постоянство. – Никогда не упустит случая меня поддеть!

– А что такое? – поинтересовалась Эльза, останавливаясь вместе с ним.

– Сейчас вас будут ловить, – пояснил я. – Так что либо мы затаимся и отсидимся в городе, либо придется пойти на небольшой маскарад.

– Маскарад! – не раздумывая ответила девушка. – Мне так понравилось!

– Затаимся! – одновременно с ней сказал Боня. – Негоже добрым людям наряжаться в чужое платье!

Скучно, однако, быть добрым человеком в его представлении. Радует то, что все эти требования соблюдают разве лишь монахи. Да и то только наивные, вроде него.

– У нас нет времени здесь рассиживаться, – заметил я. – Да и ненадежно все это. Пока вас будут искать, весь город перевернут!