– Мы согласны, господин Инженер.

Инженер успокоился лишь после того, как выпил целую бутылку. Смеркается. Власти провожают нас на ночлег. В зале, на столе, покрытом новой клеенкой, ожидает ужин, от одного вида которого у меня голова начинает кружиться.

– Музыку! – кричит Инженер.

Жабоглот надевает маску. Великолепная маска! Истинный дьявол. Жабоглот танцует, подыгрывая себе на скрипке. Теперь мой хозяин доволен. Я тоже – наелся так, что аж тошнит. Да разве я не заслужил угощения! Жабоглот начинает танец скотокрадов. И тут снова появляется прежний пьянчужка.

– Что этому человеку здесь надо? – гневно вопрошает Инженер.

– Я пришел просить у вас прощения, господин Инженер. – бормочет Пастрана. Вид у него совсем убитый. – Я не знал, что вы такой знаменитый специалист, такой ученый топограф. Вы согласились сделать нам план. И вот по неведению я оскорбил вас, я обидел великого патриота. Простите, я так волнуюсь. Нехорошо, конечно, когда мужчина плачет. Но я плачу не от страха, это слезы искреннего раскаяния. – Пастрана бледнеет. – Я не достоин пожать вашу руку, но позвольте мне заплатить хоть мизерную часть моего долга, господин Инженер! Примите это пончо из шерсти ламы. Закон запрещает охотиться на лам, но бедность толкает нас на преступление. Я – нарушитель закона, господин Инженер, я сию же минуту с удовольствием отправлюсь в тюрьму. А когда вы вернетесь в Лиму, ваши друзья-министры спросят вас: «Кто вам подарил это пончо из шерсти ламы?» И вы скажете: «Это подарок одного бедняги. Из любви ко мне он отсиживает срок». Примите, господин Инженер! Чистая шерсть – и от чистого сердца!

Пастрана рыдает. Инженер тронут. Он раскрывает объятия. Пастрана, всхлипывая, крепко обнимает его. Вручает пончо. Инженер принимает. Бурные аплодисменты.

– Скоро я буду сказочно богат, но я познал в свое время бедность. Мне приходилось нуждаться. Я умею сочувствовать беднякам.

– Я – преступник, господин Инженер, но ради вас я пойду на расстрел, – вопит Пастрана.

– Я тоже не хочу, чтоб у вас остались дурные воспоминания о наших краях. Я тоже дарю вам свое пончо. Знайте, как вас любят в Уанкасанкосе! – заявляет выборный Хасинто, преисполненный высоких чувств – вторая бутылка водки на исходе.

– Итак, у меня уже два пончо.

– Три! – кричит тощий погонщик с вытянутой физиономией. И гордо оглядывается вокруг.

– Четыре! – ревет, заливаясь слезами, толстый альгвасил.

– Да здравствует Перу!

– Да здравствует…

Всеобщее раскаяние, все наперебой дарят Инженеру пончо.

– Четырнадцать… пятнадцать… шестнадцать…

Инженер бледен. Руки его дрожат. Он прикладывает ладонь к сердцу.

– Граждане! Я всегда вступаюсь за угнетенных, и потому начальство считает меня коммунистом, полиция называет опасным элементом. Я сидел в тюрьме! Меня арестовали и посадили как какого-нибудь пошлого афериста. Пять лет провел я среди мошенников и воришек! Я пострадал за свои идеалы!

Все едят, пьют, пляшут. До самого вечера тянется празднество примирения. Я засыпаю на груде пончо. Мне снится, что мы открыли озеро супа. Огромное озеро, больше чем Хунин! А посредине – острова из жареного хлеба. До смерти люблю жареный хлеб! Я сажусь в лодку и совсем было подплываю к берегу из жареного хлеба, но тут меня будит хохот Жабоглота. Я закатываю ему оплеуху. Вот и Инженер проснулся. Три женщины несут ему завтрак: поджаренное на углях мясо, яичницу, сыр, хлеб… Господи, до чего же вкусно! Мой хозяин наслаждается. Я тоже. Наевшись, он встает.

– За работу!

Выходит из дому. И тут толпа рыдающих женщин окружает его.

– В чем дело?

Одна из женщин целует Инженеру руку.

– Чего ты хочешь, дочь моя?

– Вчера мой муж с пьяных глаз одурел, да и подарил тебе свое пончо. Наши края холодные. Он без пончо помрет, закоченеет. Прости его!

– Я у него ничего не просил. Я – человек богатый. У меня миллионы миллионов. И я принял от него эту тряпку просто из вежливости. Скоро я буду ходить в золоте и пурпуре. На что мне пончо? Тупайячи, отдай!

– Мой муж подарил тебе чужое. Сосед разозлится, если он не вернет ему пончо. Они подерутся, зарежут друг друга. Из-за тебя я вдовой останусь, – вопит другая женщина.

– Из-за меня? А он-то зачем дарит чужое? Я и у него тоже ничего не просил. Сам подарил, по своей воле. Тупайячи!..

Инженер не успевает договорить – старухи, молодые женщины, дети с воплями и криками повисают на нем. Спасенья нет. В конце концов Инженер приказывает возвратить все пончо.

– И мое тоже отдать? Впереди нас ожидают ледяные вершины, господин Инженер.

– Я сказал все, черт бы тебя взял!

Женщины скрываются. Только теперь осмелились показаться мужчины. Инженеру предлагают великолепную виноградную водку. Он сердито отказывается. Отправляемся в путь. В течение целого дня делаем обмеры. Женщины следуют за нами на почтительном расстоянии. Темнеет. Забираемся на ночь в сырую, промерзшую пещеру.

– Бр-р! Я умираю, я коченею! Бр-р!

– Славный холодок, господин Инженер!

– Славный? В жизни еще не встречал такого климата. Самое неудачное из всех моих путешествий. Если б я знал, что здесь такой холод, я бы не согласился.