Некоторое время Венеция просидела перед зеркалом. Ей не нужно было переодевать костюм или снимать макияж. Театр погрузился в тишину. Она знала, что фонари над парадным крыльцом скоро погасят, и маленький коридор, в который выходила дверь ее гримерной, тоже погрузится во мрак. Глядя на свое отражение в зеркале, она отметила неуверенность во взоре. Под глазами залегли темные круги — следствие бессонной ночи, щеки, не тронутые румянами, казались неестественно бледными. Закутавшись в шаль, она погасила свет в гримерной и направилась к дверце на сцене.

Экипаж ожидал ее на углу Харт-стрит. Ночь уже окутывала город своим покрывалом. Роберт бесшумно вышел из тени и сел в экипаж Венеции.

— Как продвигается претворение нашего плана? — поинтересовался он, испытующе глядя на нее.

— Моя работа с Линвудом окончена. Мне нет нужды его снова видеть.

Роберт подался вперед. На лице застыло недовольное выражение.

— Она едва началась. Мы условились, что ты будешь встречаться с ним три месяца, выуживать интересующую нас информацию.

Пришло время сказать ему, но слова застряли у нее в горле, а плечо будто сжата обвиняющая рука. Одно она знала наверняка: продолжать игру более невозможно.

— Я уже достигла желанной цели, — сдавленно вымолвила она.

Роберт недоверчиво прищурился и внимательнее всмотрелся в лицо сестры:

— Что ты имеешь в виду, Венеция?

Она сглотнула, но комок в горле никуда не пропал. Придется рассказать брату и положить конец происходящему.

— Линвуд ответственный за пожар в доме Ротерхема.

— Он тебе в этом признавался? — Роберт удивленно вскинул брови.

Она кивнула и, будучи не в силах смотреть в его сияющие торжеством глаза, стала теребить пуговички перчаток.

— Мне с трудом верится в это, — произнес он и, улыбаясь, стал потирать подбородок. — А что с убийством?

Венеция покачала головой:

— Едва ли он признается в подобном женщине, которую пытается затащить в постель.

Брату не известно о том, что на самом деле происходило между ней и Линвудом. Она страшилась слов, которые тот мог сказать ей, еще больше опасалась, что это никак не повлияет на ее к нему отношение. Игра достигнет неизбежной развязки, если она это допустит.

— Отчего нет? — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Он же признался в поджоге, почему бы не признаться и в убийстве?

— Это далеко не одно и то же.

— Согласна, — чуть слышно ответила она.

— Дом сгорел дотла, Венеция. Пожар явился недвусмысленным выражением ненависти и разрушения. И после этого ты продолжаешь считать, что мужчина, совершивший подобное деяние, не способен пустить пулю в голову твоего отца?

Венеция знала, что слова Роберта не лишены смысла. Странно, если бы из ниоткуда появился еще кто-то, ненавидевший Ротерхема до такой степени, что решился на его убийство.

— Нам обоим известно, что это сделал именно он, Венеция.

Ненадолго воцарилось молчание.

— Как бы то ни было, я настаиваю на том, что все кончено. Ты получил желаемое. Я исполнила свою часть соглашения и не намерена снова встречаться с Линвудом.

— Не торопись, сестричка.

— Я все решила, Роберт, — твердо заявила она.

— В таком случае придется отменить свое решение. Есть кое-что, о чем я тебе не рассказал.

От нехорошего предчувствия у нее стеснило в груди.

— Мой свидетель, видевший, как Линвуд в ту ночь выходил из кабинета отца, исчез. Несомненно, Линвуд к этому причастен… с его-то связями.

Венеция вспомнила о злодеях из Уайтчепела, которые сами явились с повинной в полицию.

— При отсутствии свидетеля единственным доказательством, уличающим Линвуда в причастности к смерти Ротерхема, является его признание тебе. Если, конечно, нам не удастся отыскать орудие совершения убийства, пистолет нашего дражайшего батюшки.

— Даже если и виновен, он мог давным-давно избавиться от пистолета.

— Нет. Зачем вообще было брать его, если он не собирался сохранить на память в качестве сувенира? Оружие убийце не принадлежало, следовательно, не могло служить уликой против него, тем не менее он унес его вместе с книгой из отцовской библиотеки.

— Ах, так пропала еще и книга.

— Линвуда заметили уходящим с книгой в руке, на полке остался зазор, которого не было, когда я навешал отца раньше, тем же днем. Если книга обнаружится у Линвуда… — он помедлил, — в пятницу вечером его не будет дома. У него собрание, которое начинается в девять и продолжается до полуночи. — Роберт выжидающе смотрел на сестру.