Нет, опять неверно. У актрис, как правило, нет никаких чувств к партнеру по съемкам, по крайней мере это не приветствуется. А здесь будут снимать не какую-то там абстрактную постановку, а сценку из их с Сашкой жизни, которую они точно не хотели бы выносить на посторонних. Но их купили, купили этими чертовыми деньгами! Может, отказаться, пока не поздно?

Ну и чего она добьется своим отказом? Мать ее по головке за такое не погладит, еще и по ушам навешает: мол, дура ты набитая, взяла и от денег отказалась, хотя требовался от тебя сущий пустяк! Никто ее не поймет, это факт. А объяснять всем и каждому, что есть что-то глубоко личное, что на потеху толпы выставлять не хочется... Нет, точно не поймут.

Что до самой ночи, Женька и побаивалась ее, и ждала с плохо скрываемым нетерпением. Впервые они с Сашкой окажутся так близко друг к другу. Что же из этого выйдет? Они ведь даже до сих пор еще и не целовались ни разу! Это Тошка вон, акселерат малолетний, без лишних вопросов аж с двумя девицами загулял! А она так не может. Со стороны, наверное, глупо выглядит: взрослая тетка, а переживает и краснеет как школьница, стоит только подумать о том, как они с Сашкой первым поцелуем обменяются. Или не обменяются? Ведь он верно сказал: ничего такого от них не требуется, всего-то переночевать в одной кровати, и все...

А Сашкины мысли в этот момент были сугубо приземленными. Он давно уже вычислил, где в его комнате находятся камеры и микрофоны, и теперь думал, как их лучше нейтрализовать. Банально вывести из строя? Не прокатит. Стопроцентно сочтут диверсией, еще и стоимость загубленной техники из его гонорара вычтут. Значит, надо как-то по-другому действовать. А как?..

В итоге, когда оба наконец-то оказались в кровати, первые минут пять не знали, куда себя деть, что сказать и вообще – что делать-то теперь?

– Слушай, а тебе спать хочется? – шепотом поинтересовалась Женька.

– Не-а, – ответил Сашка и, в свою очередь, спросил: – А чего так тихо-то? Боишься, мы кого-то разбудим?

– Да нет, сама не знаю почему, – все так же шепотом поведала Женька.

Повисла пауза, неловкая и раздражающая. Сашка, не выдержав, чихнул.

– Будь здоров!

– Спасибо!

Опять молчание. Женька чувствовала себя донельзя глупо, ее бросало то в жар, то в дрожь, и спроси ее сейчас – чего она хочет, о чем думает, – не смогла бы дать внятного ответа.

– Знаешь, только честно, без дураков: ты мне очень-очень нравишься. – Сашка повернулся на бок, облокотился. – И сказать откровенно, о другой жене я бы и не мечтал. Я знаю тебя всего три недели, а кажется, словно уже целую вечность. Мне с тобой безумно легко, хотя порой ты бываешь несносна...

– Это я-то несносна?! – возмущенно перебила его Женька. – А ты?! Или напомнить, как кто-то окунул меня в ледяную воду?

– Ну, извини, был не прав. Дурацкая шутка.

– Ничего себе шуточка! Взял и обидел ни за что ни про что!

– Давай не будем об этом, прошу! Я правда очень неудачно пошутил и хочу извиниться перед тобой за это и за все остальное.

– Хочешь сказать, теперь я могу не опасаться, что ты ни с того ни с сего опять ополчишься на меня?

Сашка замялся. Женька ждала, что же он ей сообщит, одновременно придумывая про себя ответы за него. «Дорогая, разумеется, я буду с тобой нежен и деликатен, пока сценарий не потребует снова ткнуть твою очаровательную физиономию в торт на потеху зрителям!» Или так: «Конечно же, а вот про то, что я держу фигу в кармане и втихаря подсмеиваюсь, тебе знать совершенно не обязательно!»

Но Сашка сумел-таки озадачить Женьку, предельно серьезно заявив:

– Я обещаю тебе, что, пока я рядом, никто не сможет тебя обидеть. Если же кто-то отважится на это, будет иметь дело со мной.

Женька едва не брякнула, что спрашивала она его отнюдь не об этом, но что-то внутри ее заставило промолчать. У нее появился персональный рыцарь? Хм, забавно – и чуточку нереально. Все равно что если бы не Золушка поехала на бал к Принцу, а Принц безо всякого бала и по собственной инициативе посетил ее жилище и забрал сиротку от злобной мачехи. Голова кругом идет, концы с концами не сходятся. Ну и плевать! Она ведь для себя уже все решила. Если это все-таки подстава, ей не привыкать: одним обломом больше, одним меньше, – только-то и всего. А если Александр не шутит и действительно испытывает к ней некие чувства – что ж, он ведь ей тоже нравится! Чего уж перед собой комедию ломать...

Вместо ответа Женька нашла под одеялом Сашкину руку и осторожно ее погладила. А потом как-то очень естественно они потянулись друг к другу...

Сколько длился их первый поцелуй, Женька не знала, но ей показалось, что целую вечность. Он был одновременно терпким и сладким, будоражащим и умиротворяющим. Горячая волна накрыла Женьку с головой, и если бы не тревожный, вибрирующий где-то на краю сознания звоночек «осторожно, камеры!», вряд ли они с Сашкой остановились бы на этом. Их тела и души настырно требовали большего, в то время как разум призывал к воздержанности.