Она прицелилась и швырнула половинки карандаша точно в мусорную корзину. Стало завидно - я обычно промазывал.

– Через два дня мне конец, как это ни печально.

– Необязательно.

– Разве?

– Ага. Проникнуть в подсознание трудно, почти высший пилотаж. Когда человек сопротивляется, то еще труднее. Сломать барьер могут единицы, а умирают именно сильнейшие. Такими темпами скоро не останется вемов, способных тебе навредить. Уже семнадцать жертв, и все были о-го-го. Кстати, откуда ты узнал о недельном замке, раз Лейка не говорила?

– От Паши.

– Что?!
– опешила Кира. В ее глазах метнулись злобные искорки. Казалось, они готовы вылететь и спалить кабинет, "Перспективу" и город придачу.
– Нашел, кого слушать! Сам до тебя не добрался, вот и гадит тайком. А ты ведешься. Фу таким быть!

– Зачем ему это нужно? По-моему, вемы только выиграют, если Лейка выяснит из-за чего погиб Дима.

– Паша без Лейки совсем от рук отбился. Она его манию величия девять лет сдерживала... А теперь у него крышу сорвало и приструнить некому.

Я поперхнулся от неожиданности. Девять лет? Целых девять лет?! Господи, да это же целая вечность! По ходу, у них все было серьезно.

– Слушай, - задумался я.
– Вдруг они помирятся?

– Исключено, - тоном, не терпящим возражений, сказала Кира.
– Одну печальную историю Лейка ему никогда не простит.

Историю? Печальную?

Мне вспомнилась хрупкая белокурая девушка, выискивающая звезды на потолке. Печальнее некуда. По крайней мере, я не видел, чтобы Лейка переживала из-за чего-то еще.

– Ты о Соне?

Кира коварно ухмыльнулась уголками губ:

– Для случайного прохожего ты слишком много знаешь.

Она сбросила туфли на пол и забралась на стол с ногами. За сеткой прозрачных чулок я заметил линию из мудреных символов, оплетающих лодыжку. Пытаясь рассмотреть татуировку, я сбился с мысли, но сумел взять себя в руки и ответить:

– Мы ездили к ней в клинику.

– Ой...

– А что такого?

– Лейка привела тебя в святая святых? Не верится. У нее бзик на Соне. Я бы даже сказала, шиза прогрессирующая, но прогрессировать там уже некуда. Сплошные неадекватные реакции.

– Ну, Лейка вела себя в клинике... странно. Я имею в виду, странно для самой себя.

Кира презрительно скривилась.

– Сто процентов, трагическим голосом вещала о том, какой очаровашкой была ее подружка.

– В точку.

– Так вот, - холодно улыбнулась Кира.
– Соня не была ни доброй, ни милой. Она была расчетливой стервой, которая однажды крупно ошиблась.

От этой улыбки я вжался в кресло. В клинике Соня выглядела ангелочком, а не расчетливой стервой. При любом раскладе она не заслужила того, чтобы свихнуться и сидеть в одиночестве, бормоча бессвязные предложения. Да и никто не заслужил...

– Постой, - заволновался я.
– С тобой может случиться то же самое?

– Со мной?
– Кира рассмеялась - звонко и неприлично весело.
– Я при всем желании не отправлюсь штурмовать границу.

– Лейка говорила, за нее никто не ходил.

– Никто не возвращался.

– И Соня не вернулась?
– догадался я.

– А ты думал? Заскучала, взяла и покинула свое бренное тело?

– Я понял, такое часто происходит.

– Нет, происходит другое.
– Кира принялась отчаянно жестикулировать.
– Чем глубже забираешься в Поток, тем с большей вероятностью на обратном пути кидает в ловушку. Это жуткая дрянь, копирующая реальное место, из которого ты ушел. Задержишься в ней - все, до свидания, дорогу домой не найдешь. Так и останешься в состоянии зомби.

– Насовсем?

– На веки вечные. Разум человека как бы исчезает. Пропадает, испаряется. Пусто! И в Потоке нет следов. Куда он девается - неизвестно, никого еще не приводили в чувство.

– Зачем тогда вемы лезут в этот Поток, раз он опасен?

– Ты бы не лез, если бы мог?
– усмехнулась она.
– Там здорово, особенно когда понимаешь, что к чему. Скакать по крышам прикольно. Я бы и сама в некоторых мирах зависала сутками, но мне перемещения даются тяжко. А ловушка... Все надеются на лучшее. Кажется, что плохое случится с кем угодно, но не с тобой. Популярное заблуждение.

– Логично, - согласился я. Люди постоянно рвутся к неизведанному, даже обычные. Вон, понастроили всяких коллайдеров.
– Ты сказала, перемещения даются тебе тяжело. Почему? От чего это зависит?

– От силы дара. Грубо говоря, от запаса энергии. Она расходуется на все подряд, будь то определение эмоций или считывание подсознания. Путешествие в Поток тоже ее отнимает - во время каждого скачка между мирами мы теряем порядочно энергии. Выглядит красиво, такая светлая вспышка. Чем глубже мир, тем больше усилий требуется. Мой запас кончается быстро.