– Ты права, - довольно сказала я, наблюдая, как ее лицо вытягивается.

Она вцепилась в дверную ручку, изо всех сил дернула и истошно завопила:

– Выпустите меня!

– Да заткнись ты уже, - взвыл Костя.

Он отпихнул Олю от прохода и, не церемонясь, вышиб дверь ногой. Метнул в меня полный ненависти взгляд и вышел в коридор. Друзья побежали за ним.

Тоже вариант. Хотя в комоде лежал ключ...

Ребят я догнала у обветшалой лестницы. Пойти наверх они боялись, а ведущие вниз ступени и первый этаж утопали в обломках, в которых с трудом угадывались куски мебели. Обстановочка вокруг была соответствующей: обугленные стены, забитые досками окна, мерцание свечей в углах.

– Как мы выберемся?
– заныла Маша.

– Спускаться некуда, - печально отозвался Костя.

– Зачем нам спускаться?
– приятно поразил меня Эдик.
– Точка выхода где-то наверху.

– Идем наверх, - отважилась Оля. Запрыгнула на первую ступеньку и чуть не упала.

Дом нехило тряхнуло, по коридору прокатился устрашающий гул. С лестницы посыпался жемчуг - крупный, белый, как на подбор.

– Ух ты, - прошептала Маша. Подняла одну жемчужину и тут же с пронзительным визгом отбросила. Продолжая громко вопить, она нервно стерла с ладони красное пятно.

– Нечего хватать все подряд, - зло заметил Костя.

Обидно, что в Поток нельзя пронести попкорн. Моя любимая часть представления была впереди.

– Вот и спасай нас, ты же в группе самый сильный!
– разъяренно ответила Маша и грохнулась на пол, не удержавшись на ногах.

Дом накрыла новая тряска. Потолок треснул, штукатурка вздулась и осыпалась серой пылью. Вдогонку за жемчугом с лестницы побежали багровые ручейки. Бусины захлебнулись в них и с шипением растворились, испустив струйки дыма.

– Это все неправда, это все неправда...
– тихо повторила Маша.
– Неправда...

– Правда-правда, - равнодушно возразила я. Эх, наверное, не получится из меня хорошего педагога.

– Валерия, - слезно выдавила Оля.
– Отправьте нас в реальность.

– Пожалуйста, - протянул Эдик, очень жалостливо.

Интересно! Теперь, значит, на "вы" перешли и про вежливость вспомнили. Зачем по телевизору болтают про доверительные отношения и индивидуальный подход к каждому подростку?

Я уверенно шагнула на лестницу и пошла наверх, старательно обходя вьющиеся ручейки. Ребята застыли внизу, боясь сдвинуться с места.

– Идти больше некуда, - первым вышел из ступора Эдик.

– Я не пойду, - упрямо сказала Оля, обняв себя за плечи.
– Ни за что.

– И я, - всхлипнула Маша.
– Кровища-то сверху льется. Не хочу знать, откуда именно.

– Отлично, оставайтесь здесь одни, - выдал Костя и помчался за мной.

Какие дружные ребята, обзавидоваться. Мы вот своих не бросали... И вечно отстающую Киру ждали до последнего.

Девочки быстро передумали и побежали за нами, судорожно охая. Третий этаж напугал их еще сильнее. Там были только почерневшие стены и одинокая дверь. Под ее порогом расползалась лужа - вязкая, багровая. Она ручейками стекала на лестницу и призывно журчала. Конечно, достоверно не было известно, что это кровь, но сомнений ни у кого не возникло.

– Мы что, туда пойдем?!
– в страхе заверещала Оля.

– А есть другие пути?
– рявкнул Костя.

Я выжидающе прислонилась к стене. Дым с порога повалил точно по расписанию. Лужа начала расти. Потолок пошел рябью, с него опять посыпался жемчуг. Бусины разбивались в полете о невидимую преграду и оставляли размашистые красные брызги на стенах. Узор рисовался воистину чудовищный.

Костя схватился за ручку двери, с силой провернул. Она не поддалась. Жемчуг посыпался как из ведра, лужа разрослась, кровавые ручейки превратились в настоящие реки. Первый этаж затопило целиком, второй - наполовину. Костя надавил на дверь сильнее, но та неприступно держала оборону.

– Отпусти ее!
– внезапно выкрикнул Эдик.
– Не нужно. Сгусток энергии в другой стороне. Если найдем его, то переместимся.

– Ух ты, - присвистнула я.
– Неужели кто-то из вас слушал Дашу?

Оля потупилась, Маша зарыдала в голос. Дом в очередной раз встряхнулся и на секунду замер. Мир обрел прежнее состояние, завершив сценарий под дикий раскатистый гул. Жемчуг прекратил сыпаться, лужа под дверью исчезла. На этажах не осталось следов наводнения, даже забрызганные стены вернулись к обычной угольной расцветке.

К слову, эту дверь невозможно открыть. Раньше Соня упорно пыталась проникнуть в запертую комнату. Это была ее навязчивая идея - узнать, что внутри. Благодаря Соне я и выучила наизусть местное расписание: тряска, жемчуг, кровавые ручейки и зрелищный потоп. Никакой опасности, зато антураж выше всяких похвал.