Лагерь был огорожен сетчатым высоким забором, напоминая тюрьму.

В здании пропускного пункта, на мягком стуле, сидел охранник, одетый в серую униформу с пластиковым бейджиком с инициалами, прикреплёнными на груди.

Мистер Шульц тщательно проверял наши документы, выискивая наши фамилии в списке приезжих, который занимал два альбомных листа. Отметил, затем мистер Фитч расписался, подтвердив, что мы на его попечении.

Белая папка отправилась в выдвинутый ящик письменного стола, в котором виднелось нечто заплесневелое обёрнутое фольгой. Мне стало неприятно. Охранник внушал отвращение.

Красная кнопка открывала ворота, за которыми прямо на бетонной стене висел яркий плакат: добро пожаловать в лагерь 'Морская чайка', нарисованный в голубых тонах.

Мы зашли, ворота закрылись, и все мои надежды обернулись прахом. Тоска по дому столь сильная, что сердце заныло, нахлынула на меня. 'Но я не заплачу', говорила себе, сжимая ладонь в кулак. 'Я сильная',- снова и снова твердила себе, подняв голову вверх, маленькая, но решительная.

Двухэтажно здание белое и неприветливое. Нас разместили в разных крылах, но на одном этаже. Мне повезло больше чем братьям: окна моей комнаты выходили прямо на морскую гладь, которая переливалась на солнце, сверкающими изумрудами. Вода звала меня, манила к себе, искушая совершить глупость и побежать на пляж. О, как в тот момент я завидовала взрослым, которым можно было делать все, что вздумается их душе и идти куда угодно, даже навстречу солнцу.

В комнате стояли кровати. Их было так много, что я сбилась со счета на десяти, а потом обсчиталась, запутавшись в их расположении.

Несколько шкафов стояли возле стены и маленькие комоды у каждой постели. Я уже высмотрела себе уютное местечко, но оказалось места уже были распределены. Вскоре, комнату заполнили девчонки, принеся с собой смех и болтовню. Сладкий запах конфет, жевательной резинки и хлопанье, лопнувших пузырей. Мои соседки были старше меня, и я вздохнула, подумав, что подруг мне здесь не найти.

Самую яркую блондинку звали Кристиной. Это на неё в вагоне ресторане положил глаз мой старший брат. Длинные волосы, белая кожа, симпатичная можно так сказать. Хотя, Кристина не понравилась мне сразу, что-то в её взгляде настораживало . Может надменность? Уверенность в себе, или просто холод, отражали её глаза.

Не успела я распаковать вещи, как меня позвали к телефону, который стоял в конце коридора на столе, где сидел дежурный по этажу.

Мамин голос такой далёкий и нежный. Эх, и опять появились противные слёзы, комок подкатил к горлу, мешая дышать, когда я отвечала на её вопросы.

– Всё хорошо мама. Мне всё нравиться,- говорила я ей, не хотя её огорчать. Она тоже рассказывала про работу, передавала привет от отца и сказала вести себя, как подобает маленькой леди. Я улыбнулась, натянутой бодрой улыбкой, что придало голосу живости, сказав:

– Я тебя очень люблю мамочка ,и буду скучать.

– Моя милая. Моя златокудрая принцесса, так мать называла меня. Я буду звонить, обещаю, ну всё, дорогая мне пора.

Завтрак в длинной укрытой тенями столовой с высокими окнами, за которыми рос кипарис, раскидистый дуб шуршал по стеклу своей кроной, а мне в горло кусок не лез. Я размазывала овсянку по тарелке, рядом лежало желе. 'Гадость гадостью и как все это едят'?- подумала я, видя, как многие девочки уминают за обе щеки. Я выпила пару глотков апельсинового сока, отдающего мелом, и всё - время завтрака подошло к концу. Мы снова вернулись в комнаты, чтобы переодеться и идти на море.

Лазурная вода блестела на солнце. Ленивые волны омывали песчаную кромку. Белая пена пузырилась, растворяясь в гладких, отшлифованных водой камнях.

На пляже тренерша волейбольной команды мисс Аманда Симмонс, поинтересовалась у нас: ' Все ли умеют плавать?' Когда очередь дошла до меня, я ответила, что умею. Хорошо, что научилась дома в бассейне, а так мне и близко было бы не подойти к воде.

Широкий пляж разделяла белая волейбольная сетка. Возле забора стоял яркий холщовый тент, где все желающие могли взять любые напитки, находящиеся в холодильнике с прозрачными дверцами. Также не берегу были душевые кабинки и синие металлические раздевалки.

Я, одетая в яркий зелёный купальник, подобралась поближе к воде. Волны нежно ласкали мои ноги, вода была тёплой ,словно парное молоко. Я натянула кепку на самый лоб и смотрела вдаль. На душе была лёгкость, все проблемы куда-то исчезли, и я стояла, постепенно привыкая к месту, сливаясь с природой, и мне было хорошо. Тёплый, но ещё наполненный утренней прохладой воздух приносил запах соли, водорослей и морской воды. Сонливость как рукой сняло. Я задумалась, вспоминая свой дом и родителей. Я впала в оцепенение и словно отключилась. Мои мысли были прерваны тонким девичьим голоском:

– Ты Дженсен?

– Что?
– переспросила я.

Шум волн оторвал меня от реальности, и я не сразу услышала вопрос. Обернувшись, я увидела высокую девочку. Худенькая и гибкая. Вся её фигура, поза буквально показывала, что она много внимания уделяет спорту. В своём закрытом купальнике чёрного цвета незнакомка напомнила мне пловчиху, наподобие тех девчонок из телевизора, транслируемых по спортивному каналу. Она повторила вопрос:

– Ты Айрис Дженсен?

– Да, а что?