Способность Виктории притягивать несчастья ещё можно было оспаривать. А вот её умение притягивать симпатичных сыщиков (с фамилией на букву В) не подвергалось сомнению.

Сегодня они столкнулись в кафе, расположенном в торговом центре неподалёку от дома Андрея. Майор часто заезжал в магазин пополнить запасы еды, журналов и чёрных носков, а заодно не отказывал себе в удовольствии поесть в кафе любимого сырного супчика с морепродуктами. Младшая сестричка Андрея – юный кулинарный гений – до сих пор не освоила загадочное блюдо.

– Не жди! Сыр опять не растворился! – огорчала она брата, партизанившего поблизости с пустой тарелкой в зубах. – Нет, ты только полюбуйся!

Обманутый в ожиданиях, Андрей разочарованно заглядывал в кастрюльку. Там бултыхался, переворачивался и пульсировал некий арт-объект, похожий на волосатого осьминога.

– Скажи, что я делаю не так?! – возмущалась Настя. – Сегодня явно был неудачный день.

А у повара кафе не возникало никаких проблем – у него сыр растворялся всегда, независимо от настроения, погодных условий или политической ситуации…

Андрей и Виктория столкнулись нос к носу у огромного жемчужно-белого «Ягуара», выставленного в центре магазина. Учитывая характер их социальных отношений, они вполне могли отделаться вежливым приветствием и тут же разойтись в разные стороны. Однако оба застыли, удивлённо взирая друг на друга. Никто бы не сказал, что эти двое избегают контакта. Взгляд майора, затуманенный предвкушением встречи с сырным супчиком, вспыхнул. Виктория улыбнулась, и это была не вымученная или дежурная улыбка, а искренняя радость.

– О, это вы, Андрей Николаевич! Как неожиданно!

– Здравствуйте, Виктория!

– Вы сюда, в кафе? А я только что оттуда. Встречалась с клиентом, минуту назад мы расстались. Очень крупный заказчик.

– Встреча была удачной?

– О, да, – призналась Виктория. – Обсуждаем грандиозный контракт, всё идёт даже как-то чересчур гладко.

– Это подозрительно?

– Как бы в последний момент не сорвалось.

– Понятно… А я собирался здесь перекусить… Но раз вы только… Значит, не стоит и надеяться, что вы составите мне компанию? – сыщик с надеждой посмотрел на молодую женщину.

Ему очень хотелось, чтобы она согласилась. Но если откажется – майор готов пожертвовать едой, только бы не упускать возможность пообщаться с Викторией. В крайнем случае, увяжется следом за девушкой. Он – сыщик, она – свидетельница убийства, значит, им всегда найдётся о чём поговорить.

Список вопросов неисчерпаем.

– Вы приглашаете? – откликнулась Виктория. – А я тут ничего не ела, мы только разговаривали. Единственное, по чашке кофе выпили… Так что охотно составлю вам компанию.

– Отлично! – обрадовался Андрей.

После того как они расположились за столиком и сделали заказ, на секунду возникла пауза. Но она не была неловкой. Они разглядывали друг друга, и каждый явно получал от этого процесса удовольствие. Особенно майор. Он и сам не понимал, почему ему так приятно смотреть на Викторию. Хотя, конечно: высокий лоб, изящные росчерки бровей, бездонные, обволакивающие серые глаза, изумительные губы…

«Я любуюсь ею! – ужаснулся вдруг Андрей. – Что со мной?»

– Вы необычный, – нарушила молчание Виктория.

– Почему? – вздрогнул майор, вырываясь из сладкого сна.

– Вы – сыщик, в вашем обществе любой человек должен чувствовать себя неуютно, скованно.

– Любой? Даже если он ни в чём не виновен?

– Да. У вас работа такая – выискивать, выслеживать. И всех подозревать.

– Вас я ни в чём не подозреваю, – пылко заверил Андрей.

– Да нет, пожалуйста, не ограничивайте себя, – улыбнулась Виктория. – И тем не менее мне в вашем обществе как-то… спокойно.

– Я рад.

– Поэтому я и сказала, что вы необычный, – пояснила Виктория.

– А, ясно…

Майор явно не блистал красноречием. Впрочем, ему это и не требовалось. Он скорее претендовал на лавры упорного молчуна, чем бойкого говоруна. Если дело касалось работы – тут необходимо задавать чёткие вопросы и внимательно выслушивать ответ. Когда речь шла о девушках – сдержанность Андрея и отсутствие стремления кого-либо очаровать всегда играла ему на руку. В приложении к его внешности и манерам это действовало на женщин как сладкий яд – они теряли волю и способность себя контролировать.