Ощущая рядом сильное тело Роба, Сара почувствовала, как уходит охватившее ее напряжение. Она на собственном примере убедилась в том, что выйти замуж стоило уже хотя бы для того, чтобы ощутить исходившее от партнера животное тепло.

Теперь, когда она не испытывала давления немедленно консуммировать брак, влечение, которое она всегда испытывала к Робу, вновь завладело всем ее существом. Поэтому, когда он прошептал:

— Есть множество приятных вещей, которые можно совершить, не прибегая к непосредственной близости, — она ответила ему согласным мурлыканьем.

Он начал нежно ласкать ее невесомыми и мучительно-сладкими прикосновениями. В тускло освещенной ночи, когда слова были не нужны, она получала чистое, ничем не замутненное удовольствие. Ночная рубашка прикрывала ее от подбородка до лодыжек, поэтому она чувствовала себя скромной и благопристойной. Но медленное пламя, зарождавшееся там, где он прикасался к ней, напоминало ей, что муслин очень тонок.

Когда рука Роба скользнула выше и легла ей на грудь, она теснее прижалась к нему, а он начал ласкать ее сосок большим пальцем. Сара широко распахнула глаза, когда острое наслаждение буквально пронзило ее. В тусклом свете мужественные черты его лица лучились лаской и нежностью.

Уловив перемену в ее дыхании, он пробормотал нечто неразборчивое и переключил внимание на ее другую грудь. На сей раз Роб склонился над нею, чтобы взять ее сосок губами. Она сдавленно ахнула и непроизвольно заерзала, прижимаясь к нему.

Он понимал невысказанное желание ее тела лучше ее самой и поэтому опустил руку и стал ласкать ее между бедер. Его прикосновения были невесомыми, но они пробуждали в ней влажный жар и новое желание. Дыхание Сары участилось и стало хриплым, когда мир ее сузился до его искусных манипуляций и ее собственной реакции, все более острой.

Она даже не сознавала, что рука его оказалась у нее под рубашкой, пока не почувствовала, как его шаловливо искусные пальцы прикасаются к ее самому интимному месту, осторожно погружаясь в скользкую глубину. А когда он начал поглаживать крохотный бутон, в котором, казалось, сосредоточилось все ее естество, она застонала и больно впилась ногтями ему в спину. Яростное желание закручивалось в тугую пружину все сильнее и сильнее…

…пока она не растворилась в ослепительном наслаждении. Сара протяжно закричала, когда ее мир разлетелся на куски. Она смутно сознавала происшедшие с нею необратимые изменения.

Физическое наслаждение исчезло, когда на нее нахлынули сожаление, страх и отчаяние. Она разразилась рыданиями, сотрясавшими ее тело, сама не понимая, о чем плачет.

Роб обхватил ее обеими руками, и она прильнула к нему, как к единственному надежному якорю в погибшем мире. Он прижал ее к себе, гладя по голове, пока она орошала горькими слезами его рубашку.

Постепенно ее рыдания стихли. Роб негромко сказал:

— Я не имею ни малейшего представления о причинах твоих слез. А ты?

Сара икнула и вытерла глаза рукавом своей сорочки.

— Теперь я действительно должна извиниться перед тобой! Прости меня, Роб. Я не понимаю, почему развалилась на куски.

— Если этим объясняется твой испуг и капризы, то должен заметить, что я потрясен. — Он ласково запустил пальцы в ее волосы, успокаивая, как котенка. — Ты совсем ничего не понимаешь? Мне бы хотелось думать, что эти горькие слезы не станут постоянными спутниками нашей семейной жизни.

Она прикусила губу, заставляя себя перестать думать о горьком сожалении, надрывавшем ей сердце. Как она могла чувствовать себя несчастной, когда этот самый добрый и привлекательный мужчина из всех, кого она когда-либо встречала, доставил ей такое острое наслаждение?

И вдруг на нее с ослепительной ясностью снизошло откровение.

— Это все из-за того, что мужчины уходят, — потерянно выдохнула она. — Им нельзя верить, когда они говорят, что останутся, — потом бывает так больно. И боль эта не утихает никогда.

После некоторой паузы Роб ошеломленно произнес:

— Ты ведь имеешь в виду своего отца, верно? Он просто встал и ушел и не возвращался целых двадцать лет, хотя и любил твою мать и тебя.

Сара кивнула.

— Я всегда знала, что он уйдет и где-то там будет наслаждаться жизнью, забыв обо мне. В конце концов, у него ведь была Мэрайя. Он говорит, что вошел в детскую и случайно подхватил на руки именно ее, но, я уверена, он говорит неправду. Она всегда была умнее и красивее меня. Поэтому он взял ее и… — Голос у девушки дрогнул и сорвался. — Он взял ее и оставил меня.

— В этом и заключается странный контраст между тобой и твоей сестрой, — задумчиво сказал Роб. — Мэрайя вела довольно-таки переменчивый и непостоянный образ жизни с Чарльзом, но при этом всегда знала, что он любит ее. Поскольку она считала, что ваша мать умерла, то никогда не чувствовала себя одинокой и брошенной. А твоя жизнь, по большому счету, была куда более спокойной, надежной и безопасной, но в глубине души у тебя поселилась скорбь, поскольку ты знала, что отец бросил тебя. Полагаю, смерть Джеральда лишь ухудшила положение.