— Прости меня, тенши, — хрипло выдохнул он и сел, продолжая прижимать к себе девушку. — Прости…

Его сердце дало сбой — она плакала… он вспомнил поцелуй и застонал вслух — он снова был несдержан. Он плохо помнил, что позволил себе, но отчетливо видел, что его поцелуй был слишком груб.

— Прости меня…

— Рэм… — ее дрожащие пальцы коснулись его лица, а затем она уткнулась ему в грудь и разрыдалась.

— Анита… — он ничего не понимал — она так отчаянно обнимала его.

— Прости меня, — тихий, срывающийся шепот.

Мужчина потрясенно застыл… Его тенши просила прощения… но за что? Он положительно ничего не понимал. Его руки замерли у нее на талии.

— Анита?

Она подняла на него взгляд и закусила губу, а затем осторожно освободилась из его объятий.

— Я все понимаю, Рэм, — девушка сглотнула и прикрыла глаза: у нее не было сил видеть этот напряженный и такой холодный взгляд колдовских чернильно-синих глаз. — Мне нет прощения…

Она поднялась на ноги и хотела уже покинуть его личность, как вдруг он все вспомнил, вспомнил и понял, почему она так себя ведет… Она вытащила весь ад его воспоминаний, все самые темные и болезненные, заставила его пережить их снова, одно за другим, причиняя ему нестерпимую боль. Он вспомнил, что умирал, но почему тогда он жив, почему чувствует себя так хорошо, как не чувствовал уже давно.

— Тенши, — он рванулся к ней, но она уже исчезла.

Мужчина ругнулся и распахнул глаза, успев как раз вовремя, чтобы не дать Аните соскользнуть с дивана…

— Тенши, — он рывком прижал девушку к себе, совершенно забыв о том, что надо держать дистанцию, — не уходи, — его губы помимо его воли коснулись ее виска.

Анита замерла в таких родных и надежных объятьях, недоумевая, как она могла спутать прикосновения Рэма с прикосновениями того, кто маскировался под него. Сейчас она отчетливо чувствовала разницу: объятья Рэма несли с собой тепло, нежность и любовь, как и каждое его прикосновение, каждый его взгляд. Ее пальцы стиснули ткань его рубашки, и она подняла голову, чтобы поймать его встревоженнй взгляд.

— Рэм, я… — начала девушка, но он перебил ее.

— Ты так и не посмотрела те воспоминания, — тихое. — Посмотри их, тенши, прошу тебя.

Анита отрицательно покачала головой и закусила губу, сдерживая навернувшиеся на глаза слезы. Она и так причинила ему слишком много страданий, слишком много боли. Она смотрела в его колдовские глаза, и ее сердце рвалось на куски — сколько же ужаса и боли выпало на его долю, как он смог это все вынести и не сломаться, не озлобиться. Он был потрясающим мужчиной: сильным, верным, благородным, а она не поверила ему…

— Прости меня, Рэм, — прошептала девушка, и слезы медленно покатились по ее лицу.

— Тенши… — хриплое.

Мужчина не понимал, что с ней происходит, не понимал и поэтому испугался. В ее глазах не было жалости, лишь боль. Она плакала… Он снова сотворил глупость и причинил ей боль. И теперь она точно уйдет.

— Не уходи, — вырвалось у него. — Скажи, что я сделал не так…

Анита прижала пальцы к его губам, обрывая сдавленный и хриплый шепот.

— Рэм…

Мужчина осторожно поцеловал ее пальцы, и она их отдернула, а он подавил стон — его прикосновения стали ей неприятны.

— Анита, прошу, прежде чем ты примешь решение, дай мне шанс оправдаться. Посмотри мои воспоминания. А потом… — он сглотнул и едва заставил себя закончить: — Потом, если таково будет твое желание, я уйду из твоей жизни.

Девушка озадачено молчала, не понимая, почему он не злится на нее, ведь она заставила его снова пройти через ад, вытряхнув самые страшные и неприятные его воспоминания.

— Тенши, пожалуйста, — его глаза умоляли ее, — досмотри, убедись, что то был не я…

— Я и так верю тебе, Рэм, — она не смогла удержаться и коснулась кончиками пальцев его лица. — Прости, что усомнилась в тебе. Прости, что причинила столько боли.

Он ошарашено смотрел на нее: она поверила… его тенши поверила ему… но почему тогда в ее глазах такая тоска.

— Понимаю… — Анита закусила губу, чтобы снова не расплакаться: она все испортила, своим недоверием и гордостью она разрушила их хрупкие отношения. — Мне нет прощения…