– Что делаем, Вячеслав Аронович?

– Как вы узнали мое отчество? – почему-то удивился Славик.

– А как мне угадать отечество? – вопросил создатель.

– Никак, – отвернулся от неприятного взгляда Лассаль.

– Вот то-то! – создатель нарочно взял паузу. – Забежал поговорить, так между делом… Почему на заседания нашего Круга не ходите?

– Дел слишком много, так что не до Круга мне, – отвечал Лассаль, немного смутившись.

– Дел много, это верно, – хмыкнул Гарри. – Так приходите на ближайшее заседание, через два дня. Будете?

– Возможно, – протянул Лассаль и, не глядя в лицо Наркизову, полез было к выходу. – Постараюсь…

– Хотел еще Вас спросить, если не затруднит с ответом…

– О чем? – уточнил Лассаль, потерявший бдительность.

– О чем спрашивали на допросе в ОХРане?

– Где? – Лассаль поперхнулся и с ужасом уставился на Гарри. – Как ты узнал, что меня туда вызывали…

– Так что? – Наркизов побледнел, так как ни о каком вызове Славика он не знал, спросил наобум. – Только не ври, мы все знаем!

– Что ты вообще можешь знать! – взбесился вдруг Лассаль. – Там ничего не спрашивали про Круг, по другому делу вызывали…

– А о чем спрашивали? Говори, Лассаль!

– О разных других делах, про ситуацию с Томиным и Заревичем, – протянул Славик, косясь по сторонам. – Про тебя даже ничего они…

– Не ври! Говори, как было, – создатель нарочно повысил голос. Шутягин и Мачилов напрягли слух.

– Отстань, – Славик бросил к двери, но Гарри загородил ему путь. – Ничего я не сказал ему про тебя и твою…

– Так о чем, Иуда, спросили тебя?

– А ты что у нас – спаситель? – Лассаль вырвался, сильно толкнув создателя. –

Я никого не предавал, понял? А на Круг твой мне насрать…

– За это, Лассаль, ты ответишь, – создатель пропустил Лассаля, с ненавистью посмотрев на него, – кровью…

– Не грози, дурак, тебе и прилетит… – Славик выскочил из аудитории, едва не смяв застывшего в дверях Мочу и хлопнув дверью.

Мачилов и Шут немедленно подлетели к создателю. «Предал! – только и сказал им Наркизов. – Был в ОХРе и почти все выдал». Моча взвыл и сполз по стене аудитории на пол, Шутягин до крови закусил губы. "Беги за Силычем, Ильич!" – только и сказал Наркизов. Мачилов испарился, Гарри с Шутом отправились на поиски Думова. Этот день для Круга начинался отвратно.

Внеочередное заседание Круга в Общем доме носило несколько сумбурный характер. Думов громко выл в углу, как пролетевшая в первый раз девочка. Мачилов носился по комнате, не находя исхода. Шутягин что-то говорил, но его никто не слушал. Лишь Наркизов с Силычем пытались было вразумить меньших собратьев по Кругу. Наконец, после недолгого обсуждения было представлено два решения. По первому, внесенному Силычем, предполагалось в самое ближайшее время переправить душу Славика в лучший мир. По второму, внесенному Шутягиным, с Лассаля нужно было взять подписку о том, что он тоже состоял в Круге и замешан… Силы ч поднял на смех и самого Шута, и его предложение. Мачилов, от страха весь покрытый испариной, поддержал Силыча, предложив "кончать с Иудою".

Создатель хранил молчание… Спросили Думова: тот пригладил свой ежик волос и махнул рукой, заметив, что как они решат, так и будет. Голосовали тайно: Лассалю выпало умереть при трех «за», одном «против» и одном «воздерживаюсь». Федька удивленно взглянул было на Гарри, но тот не ответил на его взгляд. Приступили к выработке диспозиции. Решено было дождаться Женского праздника и выманить Лассаля, используя Шутягина, с которым он еще поддерживал отношения. Мачилова Славик терпеть не мог, Думов его плохо знал. Предлагалось устроить засаду в районе Завода, где проживала подруга Славика Люсиль. Федька говорил, что там вечерами неспокойно… потом никто не подкопается.

Шутягин крикнул, что он против и сам не будет в этом участвовать; его запугали смертью… Создатель утвердил решение Круга и завизировал его какой-то сомнительной печатью. Потом бесы распределили роли и договорились, на случай вызова в ментуру, придерживаться единой версии. Расставались круговцы с какой-то опаской: каждый стал подозревать другого черт знает в чем. По их уходу Гарри с тоской взглянул на лик Цезаря, висевший на стене комнаты, и свалился на кровать.

…Прошли дни. Наступил восьмой день месяца марта. За это время круговцев никто не потревожил, лишь Федьку вызывали в ментуру, но совсем по другим делам. Зато в Городе потихоньку прокатился слух о какой-то организации «Вдруг» и ее бандитствующих членах. Шутягин встретился числа пятого марта с Лассалем, но тот так холодно обошелся с ним, что Женя решил не лезть к нему. Наркизова все-таки выселили из Общего дома, он сумел устроиться на время у Савла – местного отшельника, который жил в своем доме на самом окраине Города. Об этом Наркизов поставил в известность только членов Круга.

Восьмого марта утром несколько пьяный Мачилов заявился к Люсиль Добермановой домой и предложил ей провести вечер у него. Люсиль несколько оторопела, так как раньше Мачилов не делал ей таких авансов. Впрочем, как честная горожанка, она посоветовала Володе "найти себе другую пассию" и сказала, что этот вечер она предполагает провести с Лассалем у себя дома. Володя, как бы ненароком, спросил, во сколько? Доберманова, не находя в этом вопросе криминала, ответила, что встретятся они со Славиком в семь часов, а сколько это продолжится… Моча, довольный собой, помчался докладывать обстановку.