– Попробуйте вот эти побеги молодого папоротника, – говорил он. – Я сам собирал их своими руками.

– Но в самом деле, – усмехнулась я, – как можете вы ожидать, что мы будем сидеть рядом в тесноте, как простые служанки?

– О, если так, я прикажу снять подносы со столов и поставить на пол. Вы, наверно, привыкли низко склоняться во дворце.

Пока челядь хлопотала, поднося нам блюда, явился один из наших слуг и доложил:

– Пошел дождь.

Мы поспешили к экипажу.

– Постойте, мне бы хотелось сложить стихотворение о кукушке здесь, на месте! – воскликнула я.

– Что там, сочините по дороге, – сказали мои спутницы, и мы сели в экипаж.

Слуги по нашему приказу наломали много веток уно-хана, осыпанных белыми цветами, и украсили занавески и кузов экипажа. Верх экипажа, словно кровлю доса, устлали длинными ветвями. Казалось, бык тащит за собою живую ограду из цветущих кустов.

Наши слуги с хохотом кричали:

– Вот здесь еще найдется местечко, и вот здесь!

Я надеялась, что кто-нибудь увидит нас на обратном пути, но нам изредка встречались только нищие монахи и простолюдины, о которых и говорить-то не стоит. Обидно, право!

Когда мы были уже недалеко от дворца, я вспомнила:

– Что ж, все так и пропадет впустую? Нет, о нашем экипаже должна пойти широкая слава.

Мы остановились возле «Дворца на Первом проспекте» и послали одного из слуг сказать от нашего имени:

– Здесь ли господин То-дзидзю? Мы возвращаемся из очень любопытной поездки, слушали кукушек.

Слуга вернулся с ответом: «Сейчас выйду к вам, минутку, почтенные дамы!»

И добавил от себя: «Он отдыхал в покое для свиты. Торопится надеть шаровары».

Но мы не могли ждать, и экипаж помчался полным ходом к Земляным воротам.

Господин То-дзидзю поспешно надел парадный наряд и погнался за экипажем, завязывая пояс на ходу.

– Постойте, подождите! – кричал он. За ним босиком бежало несколько слуг.

– Погоняйте скорей! – крикнула я, и экипаж покатился быстрее.

Мы уже достигли Земляных ворот, когда господин Тодзидзю, задыхаясь, в полном изнеможении догнал нас. Только теперь он заметил, как украшен наш экипаж.

– Неужели в экипаже земные существа? Не могу поверить, – вскричал он со смехом. – Выйдите, дайте мне взглянуть на вас.

Слуги, прибежавшие с ним, очень забавлялись.

– А какие стихи вы сложили? – спросил он. – Дайте послушать.

– О нет! – отговорились мы. – Сперва прочтем государыне.

В этот миг дождь полил по-настоящему.

– И почему только над одними этими воротами нет кровли? – посетовал господин То-дзидзю. – До чего неприятно стоять здесь в дождливый день! Как я теперь пойду обратно? Когда я побежал за вашим экипажем, у меня в мыслях было одно: догнать вас. Я и не подумал, что попадусь людям на глаза. О, мне надо спешить назад! Скверное положение.

– Ну, полно! – сказала я. – Отчего бы вам не поехать во дворец вместе с нами?

– В этой шапке? – воскликнул он. – Как это возможно!

– Пошлите за другой, парадной.

Но тут дождь полил потоками, и наши люди, головы которых были неприкрыты, вкатили экипаж в Земляные ворота так быстро, как могли.

Один из телохранителей принес своему господину зонт и поднял над его головой. Господин То-дзидзю отправился обратно. На этот раз он шел медленно, оглядываясь на нас через плечо, и на лице его было такое унылое выражение! В руке он нес цветущую ветку унохана.

Когда мы явились к императрице, она спросила нас, как прошла наша поездка.

Дамы, которых не взяли с собой, сначала хмурились с обиженным видом, но когда мы рассказали, как господин То-дзидзю бежал за нами по Первому проспекту, они невольно присоединились к общему смеху.

– Ну что же, – спросила государыня, – где они, ваши стихи?

Я рассказала все, как было.

– Очень жаль, – упрекнула нас государыня. – Разумеется, при дворе уже слышали о вашей поездке. Как вы объясните, что не сумели написать ни одного стихотворения? Надо было сочинить там же, на месте, пока вы слушали пение кукушки. Вы слишком много думали о совершенстве формы, и ваше вдохновение улетело. Но напишите стихи хоть сейчас. Есть о чем долго говорить!