— Господин Штайблих, вы наверняка осведомлены о том, что произошло вчера в музее имени Соломона Гугенхайма? — спросил я.

— Осведомлен.

— Скажите, вы знаете Виктора Хауэра? Может, вы работали с ним в Лос-Анджелесе?

— Да, я знаю его, — уверенно ответил Штайблих, — благодаря ему у меня в Лос-Анджелесевсегда была работа.

— В смысле всегда была работа? — не понял я.

— Он поставлял мне большевсего трупов, агент Стиллер.

— Трупов?

— Да, — подтвердил Штайблих, — многие его операциизаканчивались фатально для тех, за кем он охотился, и мне частоприходилось заниматься осмотром телэтих людей.

— Вас не удивляло такое количество убийств в его работе? — удивился Райан.

— Нет, агент Фокс. Он делает свою работу, я делаю свою. Не мое дело, как тот или иной сотрудник ФБРвыполняет свои обязанности.

— То есть вы считаете нормальным, — недоумевал я, — когда в Бюро работает агент, оставляющий за собой гору трупов, в то время как многие из этих дел можно было бы разрешить мирный путем?

— Агент Стиллер, я прекрасно понимаюваше беспокойство по поводу личности агентаХауэра. После событий, которые вам и агенту Фоксувчера довелось пережить, вполне нормальнотак относиться к агенту Хауэру, но я беспристрастно говорю вам то, что знаю о нем. Агент Хауэрработал в контртеррористическом отделеи ввиду специфики дел, с которыми работаетэтот отдел, агенту Хауэру приходилосьубивать людей. Мне часто доводилосьдосконально исследовать тела убитыхагентом Хауэром с целью обнаружения дополнительныхулик, и потому я по его просьбеизучал биографию каждой попадающей ко мнеличности, чтобы досконально знать, что именно мне следует искать. И я могу вас заверить, что на моем столе не побывалони одного человека, не заслуживавшегосмерти.

— Не заслуживавшего смерти? — повторил я.

— Именно так.

— Вы считаете, что все те люди, убитые Виктором Хауэром, получили по заслугам?

— Многие люди заслуживают смерти, агент Стиллер. Если вы не согласныв этом со мной — это ваше дело.

— Она тоже заслуживала смерти? — я кивнул в сторону желтой ленты.

— На этот вопрося не смогу вам дать ответ. Я не был знаком с мисс Вергареси потому не могу знать, заслуживала ли оно того, что с ней произошло, — хладнокровно отвечал Штайблих.

— А предыдущие жертвы? Они заслуживали? — не отступал я.

— Возможно, кто-то заслуживал. К сожалению, у меня не было возможностиознакомиться с биографией всех жертвсерийного убийцы. Я был знакомлишь с их физической оболочкой.

— И что вы можете сказать конкретно о Хауэре? — встрял Райан. — Как о человеке? В отличие от нас вы хотя бы были знакомы с ним. Вы должны были слышать, что о нем говорят. О том, что он не чист на руку.

— Я слышал о немне больше вашего, агент Фокс. Я не придаю никакого значения слухам. Они ничем не подтверждены и распускаются людьми, не вызывающими доверия. Я могу говоритьтолько о том, что знаю сам. И я знаю, что Виктор Хауэрбыл честным агентом, который хорошоисполнял свои обязанности. Исполнял ихгораздо лучше большинства сотрудников отдела, в котором он работал.

— А что скажете о том, что он натворил вчера? Это тоже хорошее исполнение обязанностей? — спросил я.

— Как и все, я мог ошибаться в нем. Агент Стиллер, вы забываетесь, я не детектив, я судмедэксперт. Я изучаю физическую оболочку людей, а не лезу в их разум и прошлое… если только того не потребуетдело.

— Понятно. Но о пребывании Виктора Хауэра в Нью-Йорке вы, как и мы не знали?

— Не знал.

— А сами вы давно уже в Нью-Йорке? — решил спросить я напоследок. — Заместитель директора говорил, что изначально вы оказались тут не из-за дела серийного убийцы.

— Все верно. Я нахожусь в Нью-Йорке уже шесть дней. Я приехал сюда, чтобы посетитьконференцию для судмедэкспертов в Центре нейропсихологиии судебных поведенческих наук, но как только яузнал о новых убийствах, то сразу жепозвонил вашему заместителю директора и предложилсвою помощь.