Последний год ссылки Бердяеву разрешили провести в Житомире, и после ее окончания. Николай вернулся в Киев. В Киеве он познакомился с Сергеем Николаевичем Булгаковым (1871–1944), профессором политической экономии в Политехническом институте. Булгаков тоже прошел в своих убеждениях через марксизм, но иначе, чем Бердяев. С. Булгаков родился в семье священника, окончил духовное училище, поступил в семинарию. Через три года, увлекшись революционными идеями, он оставил семинарию, окончил гимназию в Ельце и поступил в Московский университет на юридический факультет. Булгаков, как и Бердяев, активно сотрудничал в марксисткой печати, был лично знаком с Г. Плехановым, А. Бебелем, увлекся политэкономией марксизма. Но вскоре, разочаровавшись в марксизме, он начинает активно критиковать учение Маркса и его последователей. На Булгакова большое влияние оказали работы великого русского философа-идеалиста Вл. Соловьева. Булгаков, как и Бердяев, искал истину, но его мысли были направлены в сторону «христианского социализма», религиозного понимания общественной жизни, христианского миросозерцания. После революции 1917 года Сергей Булгаков принял сан священника. Знакомство с Булгаковым открыло Николаю Бердяеву новые направления развития его философской мысли.

После ссылки у Николая Бердяева наступил кризис общения. Разрыв с марксистами был неизбежен, нового круга единомышленников он еще не нашел. Разрушив прежнее, он ничего не приобрел. Этот период жизни философа был заполнен пустотой – замкнутому по натуре, ему для его внутренней жизни было необходимо общение с людьми, как необходимы были новые мысли. Неравнодушный к политике, он политиком не был. Кое-какие личные связи с социал-демократами у него сохранились, но в этом кругу к нему относились враждебно. А либералы были идейно чужды ему. Социал-демократы относились к Бердяеву враждебно из-за его идеализма, а либералы по этой же причине воспринимали его с иронией. Нетерпимость социал-демократов к Бердяеву можно было объяснить тем, что они фанатично веровали в революцию и не терпели в своих рядах «еретиков». Насмешливо-ироничное отношение либералов толковалось их скептицизмом – духовные искания они считали безвредной чепухой. Бердяев же искал деятельности. Он примкнул к Союзу освобождения. В 1903 и 1904 годах Н. Бердяев принял участие в съездах, на которых был создан Союз освобождения. Эти съезды проходили в Германии, в Шварцвальде и Шафгаузене. Рейнский водопад, красоты природы привлекали Бердяева гораздо больше, чем содержание съездов. Многие из людей, присутствовавших на них, позже вошли в состав Временного правительства. Бердяев находил их достойными людьми, но и эта среда, как часто с ним бывало, отторгала его. Из Союза освобождения потом отделилась группа людей, составившая ядро Партии конституционных демократов. Эту партию Бердяев считал буржуазной, и не видел своего места в ней. Он оставался социалистом. Банкеты Союза освобождения казались Николаю Александровичу ужасно скучными, он чувствовал себя на них лишним. Какое-то время он сблизился с П. Струве, но тот большее значение придавал политике, чем проблемам духовным. Беседы с С. Булгаковым на религиозные темы были полезны и содержательны, но и с ним Николай Александрович все больше расходился во взглядах. С. Булгаков склонялся к христианству, Бердяев же выбрал путь свободной духовности.

Революцию 1905 года Николай Бердяев воспринял противоречиво. Он примирился с неизбежностью революции и признавал ее, но последствия, к которым она привела, оттолкнули его. Он считал эту революцию неудавшейся, а героический период в истории русской интеллигенции законченным. Бердяев приветствовал революцию, но революцию духа, а не масс. В 1907 году он написал статью, которая вошла в его книгу «Духовный кризис интеллигенции». В этой статье Николай Александрович довольно точно предсказал, что в следующей революции победят большевики, и что эта революция, вопреки ожиданиям многих, не станет торжеством свободы и гуманности – наоборот, будет враждебна им. В этом он видел трагизм русской исторической судьбы. Бердяев отошел от политики и целиком посвятил себя духовной борьбе. Теперь он хотел изменить если не мир, то сознание интеллигенции.

Его часто называли «любимцем женщин и богов». Но сам философ считал, что подобное определение не имеет к нему никакого отношения, потому как это характеристика человека легкого и счастливого, каковым он себя не считал. Острое переживание одиночества не делало его счастливым.

Летом 1904 года Бердяев познакомился со студенткой Лидией Рапп. Лидия родилась 20 августа 1871 года в Харькове в семье нотариуса Юдифа Степановича Трушева. В семье было трое детей. О брате Лидии практически ничего не известно. С младшей сестрой Евгенией Лидия была очень дружна, они не расставались всю жизнь. Трушевы были весьма состоятельны. Зимой семья жила в городе в собственном доме, весну и лето проводили в деревне. Мать, Ирина Васильевна, почти не принимала участия в воспитании девочек. Вначале за детьми следила бонна-немка, затем француженка. В 1889 году Лидия закончила обучение в пансионе при частной женской гимназии Н. Я. Григорцевич. Сестры Рапп, увлекшись народническими идеями, решили посвятить себя служению обездоленным и страждущим. За советом Лидия обратилась к Л. Н. Толстому. Знакомая с ним только по его творчеству, 21 сентября 1890 года она отправила ему письмо, в котором писала, что хочет закончить фельдшерские курсы в Петербурге, просила благословить ее или указать другой путь, где она могла быть полезной обществу. Толстой ответил на ее письмо. Он отговорил Лидию от курсов и советовал подумать над тем, как искать не средства делать добро, но средства перестать делать зло. 16 ноября 1890 года Лидия написала еще одно письмо Толстому. Оно осталось без ответа. На курсы Лидия поступать так и не стала.

В 1889 году умер Юдиф Трушев. После его смерти семья испытывала материальные затруднения. Ирина Васильевна старалась поправить дела. Дом в Харькове на Михайловской площади был продан, но дачу Бабаки в Люботине удалось сохранить. Несмотря на трудности, в 1891 году Лидия ездила в Швейцарию, где в пансионе под Лозанной изучала французский язык.

Вскоре Лидия Трушева вышла замуж за потомственного дворянина Виктора Ивановича Раппа, чиновника Харьковской контрольной палаты. Он был совладельцем «Книгоиздательства В. И. Рапп и В. И. Потапов». Евгения вышла замуж за его брата – Евгения Ивановича. Сестры Трушевы-Рапп хлопотали об устройствах народных школ, библиотек, но их начинания увязли в бюрократических препонах. Лидии не удалось открыть свою школу, и она искала единомышленников. Вскоре она присоединилась к Харьковскому социал-демократическому рабочему союзу ремесленников. В 1899 году сестры проводили занятия в кружке ювелиров, обсуждали на собраниях Союза вопросы народного просвещения. 6 января 1900 года они были арестованы. Через двадцать дней Лидия и Евгения были освобождены под залог в 2000 рублей за каждую. Несмотря на арест, они продолжили заниматься революционной деятельностью. Второй раз Лидия Трушева-Рапп была арестована в 1903 году, вместе с мужем и сестрой, когда была разгромлена Харьковская подпольная типография РСДРП.

Лидию, Евгению и Виктора Рапп освободили под залог. Им было предписано покинуть Харьков. В начале января 1904 года они переехали в Киев. Это освобождение показалось подозрительным харьковскому губернатору, и 18 февраля он отправил в Департамент полиции жалобу на действия прокурора Харьковской судебной палаты С. С. Хрулева, который содействовал освобождению семьи Рапп. Виктор Рапп был вновь арестован.

Встреча Лидии Рапп и Николая Бердяева произошла 19 февраля на банкете в день освобождения крестьян. Лидия была, так сказать, заочно знакома с Бердяевым, о нем ей рассказывал Сергей Булгаков и обещал непременно познакомить ее с молодым философом.

Бердяев всегда одевался элегантно, у него была склонность к франтовству, и он всегда уделял большое внимание внешности. Лидия была красивой женщиной – зеленые глаза, четкий профиль. Николай искал любви необыкновенной, связанной с духовной жизнью. С Лидией у них были не только общие взгляды на искусство. Она была очень религиозным человеком и при этом занималась революционной деятельностью.

Летом 1904 года Бердяев писал Лидии, что в его жизни произошла огромная перемена, – если раньше он был одинок, то теперь будет с рядом с ней, что бы ни случилось, и верил, что если даже все отвернутся от него, то она не покинет его и поймет, а больше ему ничего не нужно. Осенью он собрался в Петербург и предложил Лидии ехать вместе с ним. Скорее всего, Лидия сразу переехать не смогла: нужно было уладить отношения с В. И. Раппом, а кроме того, она находилась под негласным надзором полиции и жить в столице не имела права.

Осенью 1904 года Николай Бердяев переехал в Петербург. Он намеревался редактировать новый журнал, который решено было создавать на основе уже существующего «Нового пути», выходившего с 1903 года. Идея журнала принадлежала группе символистов во главе с поэтом, писателем и мыслителем Дмитрием Мережковским. Именно они пригласили в редакцию Бердяева и Булгакова. «Мережковцы» представляли литературные религиозные искания, «идеалисты», к которым относил себя Бердяев, – философское и общественное направления. Вскоре «Мережковцы» перестали играть главную роль, направление журнала начали определять Булгаков и Бердяев. Вышло несколько номеров. Но сотрудничество «мережковцев» и «идеалистов» оказалось непрочным, их развели по разные стороны, как всегда, идейные разногласия.